118 
— Все хорошо. Все в порядке.
— Ох, о чем я думаю? — спохватился Эдди, как будто только теперь до конца осознав происходящее. — Вы же должны ехать в госпиталь! Скорее!
— Нет! — резко произнес Аполлон. — Эдди, я хочу кое о чем вас попросить.
— Вы можете просить все, что в моих силах, — серьезно ответил писатель.
— Устройте так, чтобы я до пятницы остался здесь.
— Ох, нет! Тебя должны лечить лучшие врачи этого мира! — воскликнула Артемида с таким видом, словно собиралась опять потерять сознание.
Пока общее внимание было сосредоточено — в очередной раз — на богине, Памела поймала взгляд Артемиды и одними губами произнесла единственное слово: «Гермес». Артемида удивленно моргнула и перестала всхлипывать. Пока у сестры был перерыв в истерике, Аполлон заговорил спокойно и логично:
— Змеиный яд не угрожает моей жизни; даже вот эти люди признают, что все мои жизненные показатели в порядке, то есть в норме. Мне просто необходимо отдохнуть, а это гораздо лучше сделать здесь, чем в каком-то месте, где меня будут окружать чужаки.
Артемида посмотрела на брата, как смущенное дитя.
— Так ты не… пострадаешь? — Она произнесла это слово так, как будто оно оставило мерзкий привкус на языке.
Памела видела, что Аполлон продолжает прижимать руку к телу, и знала, что он испытывает ужасную боль, — и все же он покачал головой и успокаивающе улыбнулся сестре.
— Со мной ничего не случится.
Артемида сумела справиться с рыданиями на некоторое время, чтобы взять Эдди за руку.
— Ох, прошу! Не отсылай его отсюда! — умоляюще произнесла она.
— Мне бы и в голову не пришло, — ответил большой мужчина, ласково гладя руку богини.
— Доставьте все необходимое оборудование в его комнату. Я сейчас позвоню моему личному врачу, он займется Фебусом, — сказал Эдди медикам.
Памела с благоговением наблюдала, как медики со всех ног бросились выполнять распоряжение Эдди, а он отвел в сторонку неусыпного Джеймса, чтобы объяснить, кому следует немедленно позвонить и что, как и зачем нужно сделать. Памела, Артемида и Аполлон, словно очутившись в центре торнадо, получили минутку уединения.
— Гермес? — шепотом спросила Артемида.
Памела ответила таким же шепотом:
— Он появился, когда Аполлон… — Она замялась, посмотрела на Аполлона, и тот едва заметно качнул головой. — Когда Аполлона укусила змея. Гермес спас его от яда, но оставил боль — благодаря вашему чертову папочке.
— Мы должны появиться перед Зевсом после заката в пятницу. Он решил закрыть портал. Навсегда.
Памела увидела сначала удивление на лице богини, а потом, когда к ним поспешно вернулся Эдди, и что-то еще… Памела была почти уверена в этом. Что-то очень похожее на печаль.
— Все подготовлено, друг мой, — сказал Эдди Аполлону.
— Спасибо, Эдди. Я не забуду твою доброту, — серьезно ответил бог света.
Эдди обнял Аполлона за плечи.
— Для меня удовольствие — следовать древним путям. В моем доме связь между гостем и хозяином все так же священна.
Аполлон признательно склонил голову.
— Если бы боги до сих пор прислушивались к миру людей, они бы вознаградили вас.
— Я и так уже вознагражден сверх всякой меры, — ответил Эдди, беря руку Артемиды и поднося к губам.
Глава тридцатая
— Итак, окончательное решение таково: змея выпустила в рану слишком мало яда, — сказала Памела, сидя рядом с Аполлоном на кровати. — Поздравляю. Ты всех одурачил.
Аполлон беспокойно повернулся.
— Я уж думал, они никогда не уйдут.
— Ну, мне понравился личный врач Эдди.
— Доктор Кевин Гленн слишком молод и слишком умен. Он готов был сказать, что я скрываю что-то от его внимательных глаз; он только не знал, что именно.
— Это потому, что ты не такой хороший актер, как твоя сестра.
Аполлон скривился.
— Я думал, и она тоже никогда не уйдет.
— Артемида просто беспокоится за тебя.
Аполлон вздохнул и попытался найти более удобное положение для перевязанной руки.
— Мне никогда не нравились змеи. Я знаю, Деметра огорчилась бы, услышав такое, но с тех самых пор, как я сражался с Пифоном, я как-то неуверенно чувствую себя рядом с ними.
— А Пифон был ядовитым?
Теперь, когда они наконец остались одни, Памела принялась рыться в своей дорожной аптечке.
— Нет, но он был достаточно большим, чтобы проглотить человека.
118 
