31 
Она прищурилась.
— Ты хочешь сказать, что можно было обойтись без этого кошмарного вертолета?! Мы могли добраться сюда на лодке, да?
Он смущенно улыбнулся:
— Я думал, так будет более… более эффектно — прилететь на остров на вертолете!
— Ах вот как ты думал? — тихо спросила Белла и поставила свою сумку на стол.
— Ну да, — неуверенно пробормотал Габриель. Между тем Белла достала из холодильника поддон с кубиками льда и подошла к раковине.
— Ты, наверное, хочешь пить, — догадался Габриель. — Различные напитки находятся в… Господи, что ты делаешь? — совсем растерялся он, но Белла молча подошла к нему с пригоршней ледяных кубиков и сунула их ему за шиворот. — Белла! — выкрикнул он, когда лед коснулся его разгоряченной кожи.
— Мне показалось, ты немного перегрелся, Габриель, — промурлыкала она, наблюдая, как он вытряхивает из-под одежды кубики льда и они падают на мраморный пол.
— Черт побери, Белла… — Он не договорил, услышав смех Беллы.
Габриель оторопел — впервые за последние пять недель она смеялась легко и задорно, без злости и сарказма.
Он смотрел на нее, затаив дыхание. Как божественно хороша она была в минуты веселья! Огромные фиалковые глаза сверкали, розовые губы влажно блестели, здоровый румянец окрасил щеки.
Красавица! Белла была самой красивой женщиной на свете!
— Наверное, я заслужил это, — покорно признал он.
— Наверное, заслужил, — согласилась она, не чувствуя раскаяния. — В следующий раз мы поедем на лодке, ладно? — медленно проговорила она и принялась собирать с пола тающие кубики льда.
Габриель присел на корточки, чтобы помочь Белле. Он молчал, опасаясь лишним словом или жестом нарушить хрупкое перемирие. В следующий раз… Так ведь она сказала? Значит, этот следующий раз будет! И Габриель был безумно рад уже одному этому…
* * *
— Что ты делаешь, Габриель?
Он бросил сигару на землю и затоптал ботинком, прежде чем обернуться к Белле. Она стояла позади него, озаренная потоками лунного света.
Казалось, они оба стремились сохранить установившееся перемирие. Они были предельно внимательны друг к другу, когда днем гуляли по берегу и позже, когда вместе готовили ужин, а потом сидели за столом на открытой веранде и смотрели на ночной океан. Покончив с едой, они вместе убрали посуду и вернулись на веранду. Они в молчании допили бутылку красного вина, открытую Габриелем к ужину. Но молчание это было скорее дружеским, чем напряженным…
Габриель не знал, как себя вести. Примерно полтора часа назад Белла извинилась и ушла в спальню, чтобы подготовиться ко сну. Габриель решил побыть на воздухе и подумать. Он по-прежнему боялся сказать или сделать что-то не так и нарушить пусть иллюзорное, но тем не менее дружеское перемирие, установившееся между ними после инцидента с кубиками льда.
Им предстояло провести в глуши целую неделю. И Габриелю отчаянно не хотелось, чтобы райский остров превратился в поле боя!
Белла стояла перед ним в бледно-сиреневой ночной рубашке. Под шелковой тканью отчетливо проступали округлости ее грудей и плавные изгибы бедер. Он жаждал сорвать с нее даже это тончайшее одеяние и заняться с ней любовью.
Но он отчетливо помнил ее злые слова, все, что она кричала ему в самолете.
Габриель сунул руки в карманы черных брюк, которые надел перед ужином.
— Я думал, ты хочешь отдохнуть в одиночестве после столь утомительного дня.
Белла бросила на него пытливый взгляд, но не смогла проникнуть в тайники его души.
— А ты разве не пойдешь в постель? — робко поинтересовалась она.
— Возможно, позже, — ответил он бесцветным голосом. — Спать я пока не хочу.
При чем здесь «спать»? Белла не это имела в виду, когда задавала свой вопрос!
Остров очаровал Беллу неповторимой красотой дикой, нетронутой природы, и она с восторгом впитывала новые впечатления. Перед ужином Белла с Габриелем долго гуляли босиком по берегу, стараясь сохранять между собой безопасную дистанцию. Волны с шепотом набегали на берег и омывали их ноги, теплый бриз овевал их лица, аромат экзотических цветов дурманил голову. Все вокруг доставляло Белле и Габриелю наслаждение, будило в их телах сладостное томление.
Между ними реяло желание, это чувствовалось в каждом взгляде, которыми они изредка обменивались. Трепет предвкушения пронзал обоих. Или Белле это только показалось?
31 
