38 
Ей казалось, что смеяться здесь не над чем.
– Выражение вашего лица, когда я высказал замечание насчет Джессики. – В глубине его темных глазах плясали веселые огоньки. – Скажите честно, что вам хотелось ответить мне.
Она с укором поглядела на него:
– Вы сказали о Джессике, лишь бы поддеть меня!
– И мне это удалось. – Он по-прежнему улыбался. Плохое настроение, одолевавшее его всего несколько минут назад, очевидно, было забыто.
– Хорошо, – она согласно кивнула головой. – Я нахожу ваше замечание весьма и весьма шовинистическим. Я удивлена, что вы не желаете для Джессики большего, – добавила она вызывающе.
– Интересное возражение, – молвил Руфус. – Стало быть, вы не считаете, что для женщины в жизни важно лишь удачно выйти замуж?
– А для мужчины? – мгновенно парировала она.
Он остановился у кухонной двери.
– Предлагаю отложить дискуссию, а то все остынет. Но я не увиливаю от ответа, – заявил он при виде ее насмешливого взгляда. – Это слишком серьезный вопрос, и парой минут здесь не обойтись.
Энни уже жалела о брошенном ею вызове. Только сейчас она поняла, что, когда у Руфуса есть что-то на уме, он становится нарочито вызывающим. Она ни на мгновение не верила, будто он желает продолжить разговор. Он хотел поспорить. И если ему не удалось что-то с Маргарет, он намерен пререкаться с первым попавшимся под руку, и сейчас это была Энни!
Несмотря на заявление Руфуса, что он не особенно голоден, он не только съел омлет и гренки, но даже попросил добавки. Казалось, исчезло и его скверное расположение духа: за столом он шутил и подтрунивал над ними обеими. Впрочем, Энни ни на миг не сомневалась, что они непременно вернутся к начатому разговору, когда останутся наедине.
– Прекрасно, – Руфус, наевшись, откинулся на спинку стула. – Чего еще желать мужчине, когда две женщины готовы исполнить любую его прихоть? – Он посмотрел на Энни, которая готовила для всех кофе.
Итак, Руфус не собирается оставлять ее в покое. Но на этот раз она не попадется на удочку.
– Кофе, – любезно улыбнулась ему Энни, ставя рядом с ним дымящуюся чашку.
Его рот подергивался: он без труда догадался, что внутри она кипит от его поддразниваний.
– Спасибо, – вежливо ответил он.
– Знаете что, Руфус?.. – Энни, продолжая улыбаться, подала Джессике чашку и, прежде чем сесть на место, взяла свою. – У вас мерзкий характер! – с удовольствием сообщила она ему и принялась спокойно, маленькими глотками попивать кофе.
Несколько секунд он ошеломленно смотрел на нее, а затем разразился громким, раскатистым смехом. И на сей раз он смеялся не над ней, а вместе с ней.
– Вы правы, Энни, – наконец обрел он способность говорить. – У меня и впрямь мерзкий характер. Однако по неведомой причине вы, кажется, способны менять его. – Он задумчиво поглядел на нее. – Интересно, почему так происходит?
Уверенность и смелость, которые она чувствовала несколько минут назад под его пылким взглядом, куда-то улетучились. Теперь Энни уже хотелось, чтобы он так и оставался рассерженным… так по крайней мере он менее опасен для нее!
– Чем мы займемся днем?
Энни не сразу поняла, что вопрос был задан Джессикой. Но, даже осознав, что к ней обращаются, была настолько взволнована устремленным на нее взором Руфуса, что по-прежнему не могла найти подходящего ответа!
Руфус наконец повернулся к дочери:
– А чем бы ты хотела заняться?
– Я думаю, нам следует сходить в магазин и купить продукты, – рассудительно сказала Джессика.
– Вот вы вместе и сходите. – Руфус вдруг встал, вынул из кармана деньги и положил их на стойку. – Я буду занят работой. Возьмите такси; только не накупайте много: мы, вероятно, пробудем здесь всего пару дней. – Он остановился возле двери. – Кстати, сегодня вечером мы отправимся в любимый ресторан Джессики – поесть пиццы.
– Спасибо, папочка. – Джессика улыбнулась ему знакомой улыбкой, сменившейся хихиканьем, как только за ее отцом закрылась дверь. – Не волнуйся, Энни. – Ее рассмешило озадаченное лицо Энни. – Не знаю, что сейчас происходило между тобой и папой, но мне кажется, он вел себя не слишком хорошо… а я знала, если скажу, что мы желаем отправиться по магазинам, он непременно откажется! Ты права, Энни. – Она с чувством покачала головой. – У него и правда скверный характер!
Для своего возраста Джессика была весьма проницательна. Хоть на самом деле Руфус и не обращался с Энни плохо, тем не менее ему хотелось поспорить или даже поскандалить – словом, выпустить пар. И поскольку в пределах досягаемости находился всего лишь один взрослый индивидуум – Энни, – то спорить он решил с ней. Энни должна была признать, что без успокаивающего присутствия Джессики она бы, по всей видимости, с радостью стала его оппонентом!
38 
