Последние отзывы

  125  

Касси, наклонившись вперед, задумчиво провела рукой по резьбе и, внезапно нахмурившись, спросила:

— А вы уверены, что это всего лишь кусок дерева?

Я с удивлением посмотрел на Касси:

— Что ты хочешь сказать?

— Ну… дело в том, что ремесленник из той деревни называл данный предмет «ящичком».

— Он называл его так чисто условно, — возразил я. — Если ты имеешь в виду, что перед нами своего рода шкатулка, то почему на ней нет ни замочка, ни хотя бы какой-нибудь щели? Во всяком случае, ничего этого я не заметил.

— Да, это верно, — согласилась Кассандра. — Однако мне с трудом верится, что монах-тамплиер — или какой-нибудь ремесленник, получивший от него заказ, — стал бы вырезать такой большой и тяжелый предмет, чтобы изобразить на нем то, что вполне можно было бы вырезать и на маленькой дощечке. Кроме того… — Она взяла «ящичек» обеими руками и, приподняв его сантиметров на двадцать над полом, уверенно произнесла: — Мне кажется, что он весит меньше, чем должен был бы весить. — Касси легонько постучала костяшками пальцев по «ящичку», и его хозяин тотчас бросил на нее встревоженный взгляд.

Повернувшись ко мне, Касси с сияющим видом воскликнула:

— Он полый!

Хозяин «ящичка», которому, очевидно, показалось, что мы обращаемся с его собственностью недостаточно бережно, попытался забрать у нас странный предмет. К счастью, мне не составило большого труда убедить его, что у женщины с синеватыми волосами не все в порядке с головой и потому он должен ее простить. Затем я пообещал, что больше не позволю этой женщине так вести себя.

— Я заверил его, — объяснил я своим друзьям, — что мы даже не прикоснемся к его «ящичку». Так что лучше засуньте руки в карманы, иначе у этого любезного господина иссякнет терпение и он вышвырнет нас из своего дома.

— Ну тогда расскажи мне, каким образом ты собираешься узнать, не открывается ли эта деревянная штуковина, если к ней нельзя даже прикоснуться! — в сердцах воскликнул профессор. — Вполне возможно, что внутри нее находится то, ради чего мы сюда приехали. Нам нужно хотя бы попытаться открыть ее!

— Я с вами согласна! — поддержала профессора Кассандра. — Этот «ящичек» необходимо открыть. Непонятно только, как это сделать.

— Ну что ж, — пробормотал я с коварной улыбкой на губах и бросил взгляд на хозяина «ящичка», сидевшего на корточках и докуривавшего свою сигарету, — мне тут пришла в голову одна мыслишка.

— Все в порядке, — сообщил я своим друзьям через несколько минут. — Мне пришлось объяснить хозяину дома, что в соответствии с существующей у нас традицией мы хотим преподнести ему подарок в знак благодарности за то, что он так любезно согласился показать нам подарок своей невестки. Он, в общем-то, ничего не имеет против.

— Прекрасно, — сказал профессор. — Ну и какую хреновину ты собираешься ему подарить?

— Никакую, — ответил я, улыбаясь от уха до уха. — Дарить, проф, будете вы.

— Я? — изумленно воскликнул Кастильо, тыкая пальцем в грудь. — А что я могу ему подарить? Свой паспорт?

Я медленно покачал головой, наслаждаясь, как обычно, тем, что сумел привести профессора в замешательство.

— Да я, признаться, подумывал о содержимом того целлофанового пакетика, который лежит у вас в кармане.

Касси от неожиданности вздрогнула.

— Ты хочешь подарить этому бедному человеку марихуану? — спросила она. — Он, скорее всего, даже не знает, что это такое!

Моя улыбка стала еще шире.

— Да, именно это я и хочу ему подарить, — сказал я и, повернувшись к профессору, добавил: — Мне нужно, чтобы вы подготовили для него самую лучшую самокрутку из всех, какие вы когда-либо делали. — Я незаметно подмигнул Кастильо, давая понять, что под «самой лучшей» подразумеваю самую крепкую.

Профессор и Кассандра тут же догадались, какую цель я преследую, и в глазах обоих загорелся озорной огонек.

— Ну ты и мерзавец, — тихонько пробормотала Касси, однако ее лицо приобрело такое же коварное выражение, как и у меня.

Двадцать минут спустя хозяин «ящичка» — его, как и спасшего нас водителя грузовика, звали Буйко — уже порхал по комнате, гоняясь за розовыми слонами и бешено хохоча каждый раз, ему доводилось увидеть собственное отражение в висевшем на стене зеркале.

— Мне очень стыдно за нас, — сокрушенно произнесла Кассандра, наблюдая, как этот пожилой мужчина скачет туда-сюда, словно маленький ребенок.

  125