Последние отзывы

  80  

— Когда я на тебя смотрю, — сказал я, нарушая воцарившееся молчание и пытаясь выразить словами нахлынувшие на меня необычные чувства, — мне кажется, что я — кролик, ослепленный светом автомобильных фар. Я чувствую себя загипнотизированным, парализованным, неспособным даже и чуточку пошевелиться, хотя и вижу, что этот автомобиль стремительно надвигается на меня.

— Стало быть, ты теперь полностью в моих руках… — с театральным пафосом произнесла Кассандра.

— Похоже, что да, — признался я, вздыхая. — По правде говоря, меня это даже пугает.

— Не переживай, — сказала Касси и подняла правую руку вверх, словно собираясь произнести клятву. — Торжественно обещаю, что не стану использовать свою власть над тобой тебе во вред. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока ты будешь прилично себя вести.

— Хорошо, если так… Впрочем, я не удивился бы, если бы ты нарушила свое обещание. Однако меня больше всего волнует даже не это.

— Скажи мне, Улисс, — вдруг став серьезной, прошептала Кассандра и взяла мою руку в свою, — что тебя волнует? Я тяжело вздохнул, чувствуя, как сжимается мое сердце.

— Меня волнуешь ты… Помнишь наш первый разговор на палубе? С тех самых пор я почти постоянно думаю о тебе. Чем больше времени я провожу с тобой и чем больше я тебя узнаю, тем больше ты мне нравишься. Ты даже и представить себе не можешь, как сильно ты мне нравишься. Мне кажется… мне кажется, что я постепенно в тебя влюбляюсь…

— И это тебя пугает?

— Меня пугает то, что ты, возможно, не испытываешь ко мне таких же чувств… А еще меня пугает то, что ты, может быть, их все-таки испытываешь.

— Я тебя не понимаю.

— Касси, в моей жизни подобные ситуации никогда ничем хорошим не заканчивались, а мне ведь ни за что на свете не хотелось бы с тобой расстаться. Я знаю, что это глупо, но я всегда вспоминаю вот эти строки Неруды: «Как нам порой легко влюбиться и как нам трудно разлюбить…» Мне кажется… мне кажется, что на то, чтобы разлюбить тебя, у меня ушла бы вся оставшаяся жизнь.

Кассандра некоторое время молчала — может, просто подыскивала подходящие слова, а может, никак не могла понять смысл того, что я ей говорил.

— Улисс… — Поставив чашку на стол, Касси взяла обе мои руки в свои. — Я со своей стороны могу сказать, что меня тоже к тебе влечет. К сожалению, я не способна предвидеть будущее — как, впрочем, не способен предвидеть его и ты, — а потому я не знаю, что может уготовить нам судьба, если мы решим быть вместе. Однако если ты позволишь мне быть откровенной, то, с моей точки зрения, все, что ты сейчас сказал, — это какая-то ерунда. Решать, конечно, тебе, и ты поступай так, как считаешь нужным. Я не стану поучать тебя и настаивать на чем-то своем.

Прошло уже три дня, как мы вернулись в Барселону, и, за исключением воскресенья, все это время было потрачено на лихорадочные приготовления к поездке в Мали, а потому разговор, состоявшийся между мной и Кассандрой в кафе, мало-помалу отошел в нашем сознании на второй план.

Мы разделили между собой работу по подготовке к предстоящей поездке: Кассандра искала и записывала всевозможную информацию о том, какие библиотеки и архивы существовали в Томбукту в начале четырнадцатого века, профессор Кастильо пытался выяснить, была ли какая-нибудь связь между тамплиерами и этим затерянным в пустыне городом, а я взял на себя хлопоты по организации нашего путешествия и по сбору сведений о том уголке планеты, куда нам предстояло отправиться. Последние две ночи мы почти не спали — отчасти из-за огромного объема работы, которую необходимо было выполнить, а отчасти из-за охватившего нас нервного напряжения. Когда же под вечер третьего дня мы собрались вокруг стола в моей гостиной, даже при тусклом свете свисавшей с потолка лампы у нас троих были отчетливо видны темные круги под глазами.

— Как твои успехи, Улисс? — спросила, склонившись над столом, Кассандра.

Ее волосы были заплетены в две изящные косички, а одета она была в шорты и в одну из тех своих футболок, в которых выглядела особенно обольстительной.

— Думаю, что неплохо… — ответил я, украдкой бросая взгляд себе между ног и глупо улыбаясь.

— Ого! — с притворным возмущением воскликнула Касси. — Ты прямо-таки жеребец!

— Да, что-то вроде того… Хотя нет, на жеребца я не потяну.

Касси, изображая разочарование, поджала губы, а затем, не сдержавшись, прыснула от смеха. Через секунду мы оба безудержно хохотали, вызывая недоумение у профессора, который не понял причину нашего смеха и теперь, переводя взгляд с Кассандры на меня и обратно, укоризненно покачивал головой, видимо терзаясь в догадках, что же произошло с этими двумя шалунишками.

  80