63 
Мазур вышиб его ногой, даже с некоторой скукой – все равно что на тренировке, классическая позиция, – поймал на лету и рукояткой припечатал противника, опять-таки постаравшись не покалечить, а просто причинить боль.
– Сиди здесь, – бросил он Кимберли.
Прыгнув вперед, поймал правую кисть деморализованного, тихо охавшего от боли сеньора, взял ее в надежный захват, вдавив кургузое дуло револьвера в бок, меж ребер. Сказал сквозь зубы:
– Стоять, хихо де пута![2] Мы сейчас чинно выйдем на свежий воздух, ты понял? Дернешься – устрою свинцовое отравление организма, с места мне не сойти!
К его некоторому удивлению, пылавший злобой противник уже не дергался, замер неподвижно – иными словами, вел себя как человек, обладавший несомненным здравым рассудком и умевший гасить эмоции. Ну что ж, приятно иметь дело с толковым собеседником. Мазур легонько подтолкнул его к двери, вывел в коридор, убрал руку с револьвером под полу смокинга и процедил:
– Уговор в силе, недоносок. Дернешься – свинца наглотаешься...
Мертвой хваткой зажимая запястье – так, что оно сломалось бы к чертовой матери при активной попытке пленника освободиться, – Мазур проломился сквозь толпу гостей, лавируя ловко, синхронно увлекая за собой Аугусто, как партнершу в танго. Вывел во двор, где было чуточку потише и не так многолюдно, подтолкнул коленом пониже спины, направляя к каменной стене. Они остановились возле распахнутых ворот.
– Нехорошо, парень, – сказал Мазур наставительно. – С приличными девушками так не поступают, даже если очень хочется...
– Ты покойник, сука!
Мазур разочарованно вздохнул:
– Мой благородный сеньор, как скучно и неоригинально... Я это уже в жизни слыхивал. Не один раз. И всегда как-то обходилось.
– Смотришь, и не обойдется...
Мазур проследил направление его взгляда. Метрах в пятнадцати от них, на полпути меж домом и воротами, стояли трое – столь же латиноамериканского облика, не выглядевшие пьяными, смотревшие на них внимательно и неотрывно. Это было неспроста. Мазур извлек из-под полы револьвер и выразительно покачал им в воздухе. Троица, явно собравшаяся было вмешаться, осталась на месте.
– Похоже, это твои дружки, сволочь? – спросил Мазур. – Думаешь, помогут? Что-то я крепко сомневаюсь: они, сразу видно, битые мальчики и на рожон не лезут, соображают расклад...
Ну, а что прикажете делать дальше? Не устраивать же перестрелку, привлекая внимание полиции? Совершенно ненужная получится огласка, вовсе ни к чему...
И тут у него возникла великолепная идея – осенило, ага!
– Слушай внимательно, ты, чертов кабальеро! – сказал Мазур веско и спокойно. – Ты сейчас отсюда улетучишься вместе со своими холуями и в жизни больше не подойдешь ни к этому дому, ни к девчонке. Я понятно объясняю?
– Кто ты такой? – спросил Аугусто.
Положительно, он был уже спокоен, собран, ни следа прежней безрассудной ярости. Ох, непростая птичка к нам залетела... Мазур это печенкой чувствовал.
– Ты, приятель, мне что-то не кажешься зачуханным крестьянином с банановой плантации, – сказал Мазур. – По-моему, прекрасно понимаешь насчет сложностей и серьезностей...
– Короче!
– Можно, – сказал Мазур. – Слышал что-нибудь о частных сыскных конторах? Первоклассных, американских? Вот это мы и есть, парень. Мы, – повторил он убедительным тоном. – Уяснил? Если совсем коротко, у девчонки в Штатах есть приятель. Близкий приятель. И человек это непростой во всех смыслах. Денег у него больше, чем ты видел в своей поганой жизни. А кроме того, он ревнив, как черт, и терпеть не может, когда тянут лапы к тому, что ему принадлежит... Тебе объяснять дальше, или уже понял?
– Допустим...
– Гляди-ка, а ты, точно, не дурак! – сказал Мазур. – Там, в зале, среди этой пьяной шоблы, полдюжины моих парней. Стоит мне свистнуть... – он сделал многозначительную паузу. – Будут здесь в секунду. И заметь, в нашем с тобой положении есть нешуточные отличия. Мы – респектабельные частные детективы, официально работающие на крайне серьезного, еще более респектабельного клиента. А ты – поганый паршивец, который пытался изнасиловать знаменитую киноактрису самым наглым образом...
– Знаменитость, ага! – ощерился Аугусто. – Парочка фильмов и голые титьки в «Плейбое»...
– А что, это меняет дело? – усмехнулся Мазур. – Насиловать никого нельзя, – сказал он морализаторским тоном. – Ни звезд, ни тех, кто известен значительно менее... Короче говоря, у меня есть дурная привычка – исправно отрабатывать немалые денежки и оправдывать доверие клиента. Я, как уже подчеркивалось, человек респектабельный. Мои мальчики не будут устраивать с твоими пошлую драку. Мы попросту высвистим местных копов и сдадим им всю вашу банду – с соответствующими комментариями. У моего клиента достаточно денег, связей и влияния, чтобы брякнуть здешнему министру внутренних дел и поднять его хоть с постели, хоть с унитаза. Вы все сгниете в местной каталажке, не сойти мне с этого места... Я тебе все сказал. Будут с твоей стороны возражения? Или вы тихонечко отсюда уберетесь, не доводя события до крайности? Соображай в темпе.
63 
