30 
Прохожие, еще в недавние времена неспешно фланировавшие по тротуарам просто для променада, теперь мчались куда-то едва не рысцой, нагруженные сумками, авоськами, свертками и еще фиг знает чем. На их лицах были положены крупными мазками усталость и озабоченность.
Несмотря на ясное солнечное утро, в воздухе висела напряженность, смешанная с повышенной раздражительностью.
Похоже, проснувшийся демон капитализма наверстывал упущенное за семьдесят лет коммунистической диктатуры, жадно высасывая жизненные соки из полуобезумевших от свалившихся на них непривычных забот горожан. Веселые времена наступили… – А вон и мои "знакомые", – пробормотал Сидор.
И поправил темные очки, нацепленные нами для маскировки.
– Давно не виделись… – В его голосе прозвучали злые нотки.
– Где?
– Смотри левее. Туда, где ворота во двор. Красная "девятка"…
Только после его слов я наконец заметил новенькую "Ладу" девятой модели с затемненными стеклами, которая притормозила под забором хоздвора "Астракона".
Из нее вышли два парня уже приевшейся мне за последнее время наружности – короткостриженые амбалы в спортивных штанах и кроссовках – и стали открывать тяжеленные створки железных ворот.
Охранник в милицейской униформе, появившийся из глубины двора, что-то спросил у них, и машина скрылась за бетонными плитами, окружавшими хоздвор.
Буквально сразу же за "девяткой" в ворота заехала крытая фура с иностранными надписями на светложелтом брезенте, и ворота со скрипом затворились. – Пойдем пообщаемся? – играя желваками, спросил Сидор. И кивнул в сторону хоздвора "Астракона". – Что, руки чешутся? – Бля буду, чешутся. У меня с ними разговор неоконченным вышел. – Я – за.
Решение пришло само собой, будто его подсказал мне кто-то невидимый, витающий над головой.
– Только нам пока шум ни к чему.
– Есть предложение? – спросил Сидор. – А то как же… Я на минуту задумался, а потом сказал: – Сходи на стоянку такси и найди машину поновей. – Будет исполнено. Угнать или как? – Ох у тебя и замашки… Хочешь, чтобы здесь от ментов негде было яблоку упасть? Сидор снисходительно ухмыльнулся: – Обижаешь, гражданин начальник. Я ведь угнал бы тачку вместе с водилой. – Ну, это еще куда ни шло… – Так что, вариант катит?
– Нет. Наймешь частное такси. Только проведи с водителем "политбеседу". Чтобы он вел себя смирно. Выбери мужика в годах; такой более мудрый, нежели молодой, а потому по-дурному дергаться не будет. Припаркуешься так, чтобы меня видеть. Подам знак – подъезжай. – Понял. И насчет беседы тоже… – Сидор осклабился.
Он закурил и поспешил напрямик через сквер к площади, где выстроилась очередь свободных такси.
Красная "Лада" не заставила себя долго ждать. Примерно через полчаса она вырулила из ворот и, лихо развернувшись, поехала в сторону железнодорожного вокзала.
Усаживаясь в такси, я указал направление и скомандовал:
– Туда! И пошевеливайся.
Таксист, уже немолодой мужчина лет пятидесяти, только кивнул в ответ и рванул с места сразу под девяносто километров.
– Э-э, не так резво! – предупредил его Сидор. – Не хватало еще, чтобы тебя менты заштопорили. – Как скажете, – ответил водитель. – Держись за красной "Ладой" метрах в пятидесяти. И пропусти вперед одну-две машины.
Уж не знаю, что там он говорил таксисту, пока ожидал моего знака, но тот как вцепился в руль побелевшими от напряжения руками, так и не разжимал мертвую хватку до вокзала, где остановилась "девятка". – Приехали, – сказал таксист дрожащим голосом. При всем том, он старался держаться бодро. Но в его глазах таился страх. – Держи, – протянул ему Сидор сто долларов. – Благодарствую, – оживился водитель. – И забудь, что видел. – Так это ясно. Я буду нем, как могила.
– Вот-вот. Хорошее сравнение. Мало того, сейчас ты был слеп, словно крот. И ничего не видел. Усек? Вот и ладушки. В случае чего, я тебя из-под земли вырою и опять закопаю. Бывай…
Такси будто корова языком слизала.
Вместо того чтобы направиться к длинной очереди пассажиров на стоянке, таксист умчал прямиком в сторону объездной дороги – подальше от напугавших его до смерти клиентов.
– Не заложит? – спросил я, привычно разминаясь, – будто перед схваткой на татами. – Еще чего…
Довольный Сидор хохотнул.
– Время длинных языков давно прошло, брат. Сейчас каждый старается не высовываться из своей скорлупы ни под каким видом. Чревато. Значит, берем? – сменил он тему.
30 
