12 
Станция была крохотной и провинциальной – дальше некуда. Возле нее паслись две козы, а на перроне, посыпанном крупным речным песком, сидела дворняжка, посматривая на Олега умными и доброжелательными глазами. Она даже язык высунула, изображая приветственную улыбку.
Кроме него, в этот конец света приехали всего несколько человек. Они тут же рассосались, разбрелись по тропинкам, уходящим вглубь лесного массива. Наверное, где-то там были деревушки или дачи.
Олег никогда здесь не бывал и не знал этих мест. Немного поколебавшись, он подошел к крепко сбитой тетке в форменной одежде железнодорожника и сказал:
– Добрый день!
– Добрый, добрый… – ответила тетка, не поднимая головы и не переставая махать метлой.
Олег невольно удивился – перрон блистал чистотой и ухоженностью. Где она видит мусор?
– Не подскажете, как пройти в ближайшую деревню? – спросил Олег, при этом чувствуя, что вопрос звучит как-то по-дурацки.
Шорк, шорк, шорк… ш-ш-шр… Метла остановилась, словно затормозила. Тетка подняла на Олега большие коровьи глаза и уточнила:
– В Мелентеевку?
– Ну… в общем, да, – не очень уверенно подтвердил Олег.
– Это нужно идти вон туда, – указала тетка. – Пройдете километра два, а потом возле старой сосны – у нее молнией сшибло верхушку – повернете направо. Там ужо недалеко.
– Извините… еще один вопрос… – Олег замялся. – Я смогу там снять квартиру месяца на два?
– В Мелентеевке вряд ли, – уверенно ответила тетка.
– Почему?
– Там почти все избы выкупили городские – под дачи. Квартирантов они не пущают.
– Тогда где?… – Олег растерялся.
– Может, в Башеево… – Тетка с глубокомысленным видом хлопала длинными ресницами.
– Ты ить, Танюха, не смушшай парня, – неожиданно раздался из-за спины Олега мужской голос.
Олег невольно вздрогнул, отступил в сторону, и обернулся. Перед ним стоял мужичок с ноготок – весь какой-то взлохмаченный, с рыжей неухоженной бороденкой и веселыми голубыми глазами; ну вылитый леший.
Несмотря на теплынь, он был в ватной безрукавке и пимах. На голове «лешего» красовалась летняя шляпа – вся в мелких круглых дырочках. Она была нелепого розового цвета, мятая и грязная. Из-под шляпы выбивались клочья нечесаных рыжих волос.
– А, это ты, Беляй… – Тетка, как показалось, Олегу, смутилась и стушевалась.
– Мы, Таньча, мы, – ответил «леший», именуя себя как царственную персону – в множественном числе. – Жилье ищешь? – спросил он, окидывая Олега с ног до головы цепким взглядом.
– Да. На пару месяцев.
– С удобствами? – хитро сощурился Беляй.
– Без разницы.
– Хе-хе… Свойский парень. Пойдешь ко мне?
– Пойду. Куда?
Краем глаза Олег заметил, что тетка порывается вступить в разговор, даже губами беззвучно шевелит, но какая-то неведомая сила, казалось, держит ее за язык.
– Тут недалече… – отмахнулся Беляй. – Всего ничего…
– Сколько?…
– Сговоримси. Я не жадный, много не возьму. Энто что, все твои вещи?
– Я ведь не беженец, а всего лишь дачник.
– Хе-хе… Умные слова и, главное, вовремя сказанные. Что ж, потопали, мил человек…
«Леший» взял спортивную сумку Олега, в которой лежала одежда и прочие вещи художника, и пошел за угол станционного здания, похожего на обычную деревенскую избу, только сложенную с кирпича. Олег, поправив на плече ремень тяжелого этюдника, поспешил вслед за ним.
За углом его ждала приятная неожиданность. Там находилась коновязь, возле которой стоял, запряженный в двуколку, конь потрясающей масти: голова, шея и живот – золотистая охра; круп, хвост и грива – охра красная; а ноги – в белых «чулках».
Надо же, подумал Олег с веселым изумлением – хозяин рыжий и конь как подсолнух.
– Ваше благородие, экипаж подан! – Улыбающийся Беляй сделал широкий жест и, несмотря на преклонные годы, бодро запрыгнул на подножку двуколки. – Устраивайси. Не сумлевайся, сильно трясти не будеть. Я намедни рессоры поставил новые. Правда, Тишка содрал с меня не по-божески… ну да ладно, у него большое семейство. Тишка – энто кузнец, – объяснил он Олегу, отвязывая вожжи от перекладины на передке. – Живет в Башеево. Большой мастер. Ероплан сварганил. Да, точно, вот те крест. Промежду прочим, уже второй. Первый утопил в болоте. Летел, летел, а потом мотор дыр-дыр-дыр – и бултых в топь. Думали, амба Тишке. Ан, нет, выполз ить как-то. Знать, его Дедко пожалел.
– Кто такой Дедко?
12 
