95 
Ты говорила с ним всего несколько дней назад! кричал голос внутри меня. Как это могло произойти так быстро?
Я затолкала назад рыдание, грозившее вырваться на свободу, и подошла к кровати, очень мягко проводя ладонью по руке дяди. Я боялась потревожить его, сказав, что я здесь, и одновременно боялась не сделать этого. Он был присоединен к электрокардиографу, но за исключением трубок в носу, он дышал самостоятельно маленькими поверхностными вдохами, которые, судя от его бледности, не давали ему достаточного количества кислорода.
Я полчаса просидела в тишине, наблюдая за ним, вспоминая все, начиная с первого раза, когда я встретила Дона, и кончая нашей последней встречей и настоящим моментом. Между нами происходили и хорошие, и плохие истории, но ошибки прошлого исчезали под силой веры, что Дон всегда пытался сделать то, что по его мнению было правильным. Это не всегда делало из него хорошего дядю, но это делало его таким, какими были все мы — человеком со своими недостатками, старающимся изо всех сил при самых тяжелых обстоятельствах. Я не испытывала никакого недовольства по отношению к нашему прошлому. Только благодарность, что он был в моей жизни, и желание, чтобы ему не нужно было оставлять меня теперь.
— Кэт. — Слабая улыбка мелькнула на губах Дона, когда он проснулся и увидел меня рядом со своей кроватью. — Не думал, что продержусь и увижу тебя снова.
Я сделала глубокий вздох. Либо так, либо я потеряю хрупкий контроль над своими эмоциями, не дающий мне сорваться в слезы.
— Да, ну, в общем, ты не продержался бы, если бы у вашего новичка не было проблем с выполнением приказов, как я слышала, — сказала я, выдавливая улыбку, несмотря на чувство, что лицо вот — вот расколется.
Дон издал тихий болезненный смешок.
— Оказывается, твоя мать не подчиняется приказам точно так же, как это делала ты.
От его насмешливого комментария, призванного подчеркнуть наше прошлое, мое горе от мысли о его потере лишь усилилось. Единственной эмоцией, которую разделили мы с отцом, была взаимная ненависть, но Дон нашел путь к моему сердцу еще до того, как я узнала, что мы связаны родственными узами.
— Ты знаешь, что говорят о яблочке и яблоньке, — ответила я. А затем мое самообладание дало трещину, и несколько слезинок скатились по щекам, несмотря на все мои усилия сдержать их.
О, Кэт, не плачь.
Дон не произнес это вслух, но я слышала эти слова в его мыслях так же ясно, как если бы он прокричал их. Он придвинул ко мне руку, погладил мою ладонь, а затем закрыл глаза.
— Все будет хорошо, — прошептал он.
И я услышала еще одну вещь, которую он не произносил, но она эхом отозвалась в моем разуме с ясностью, которую, как я думала, выдержать я не могла.
Так рад, что боль скоро уйдет…
— Дон. — Я наклонилась вперед, умоляюще поглаживая его руку. — Ты сказал «нет» прежде, но еще не поздно передумать. Я все еще могу —
— Нет, — прервал он, открывая глаза. — Я жил дольше, чем должен был. Пообещай мне, что позволишь мне уйти и не станешь возвращать меня.
Я устал, очень устал, вздохнули его мысли.
Частичка моего сердца разбилась, но я выдержала его пристальный взгляд и кивнула, выдавливая слова и смахивая другую слезу, заскользившую вниз по щеке.
— Я обещаю.
Хорошая девочка. Горжусь тобой. Так горжусь.
Я встала и начала ходить по комнате, чтобы он не увидел, что еще больше слез полилось из глаз после того, как я услышала от него эти слова. У меня было бесчисленное множество сражений в прошлом, но, чтобы позволить ему уйти вот так просто, мне потребуется много сил, и я не знала, есть ли они у меня.
— Ты не представляешь, как сильно я буду скучать по тебе, — прошептала я, стоя к нему спиной и пытаясь вытереть слезы, которые никак не переставали течь, и не важно, как сильно я старалась удержать их.
Он тихо пробормотал:
— Я тоже буду скучать по тебе.
Люблю тебя, племянница. Хотел бы я узнать тебя раньше. Не стоило ждать так долго…
Задушенный всхлип вырвался из моего горла, когда я услышала это. Я впилась ногтям в ладони, надеясь, что физическая боль отвлечет меня достаточно, чтобы справиться с моими вышедшими из — под контроля душевными муками. Не помогло. Сердце сжалось, разрываясь от раны, которую никакое количество сверхъестественных целебных способностей успокоить, не могло.
Несколько секунд спустя я услышала знакомую поступь широких шагов и почувствовала в воздухе силу, которую узнала бы где угодно. Боже, Кости добрался сюда так скоро. Это лишь сильнее пошатнуло мой хрупкий контроль. Он приехал быстро, потому что знал, насколько опустошенной буду я, и за это я любила его еще больше, хоть это и напоминало, как больно мне будет, когда Дон уйдет.
95 
