Последние отзывы

  77  

У окруженных подошли к концу продовольствие и боеприпасы. Конники Белова съели лошадей. Сохранилась для истории отчаянная радиограмма Ефремова: «Тов. Жукову, Хохлову. Находясь под Вязьмой по вашему приказу, я никак не могу прикрыть тыл, что вы прекрасно понимаете: состав дивизий был вам до выхода под Вязьму известен, известна и растяжка коммуникаций армии. Поймите, мы каждые сутки ведем бой вот уже полтора месяца почти без боеприпасов и уничтожили несколько тысяч немцев. Сами имеем три тысячи раненых. Воюем. Спешите дать боеприпасы, у нас нет боеприпасов».

Он не дождался ни боеприпасов, ни сапог – наступила уже весна, а окруженные одеты были по-зимнему, шлепали по распутице в валенках…

(Что примечательно, часть сведений о вяземском провале взята из книги не какого-то критикана, а одного из самых фанатичных защитников Жукова – бывшего политотдельца Сульянова, дослужившегося у Епишева до генерал-майорских погон. Сначала он объявляет «городу и миру», что «под Москвой родился полководец с мировым именем Георгий Жуков», а страницей позже без тени смущения подробно описывает вязьминскую трагедию.

В конце концов немцы уничтожили окруженных практически полностью. Генерал-лейтенант Ефремов, чтобы не попасть в плен, застрелился. В отличие от Жукова, он имел высшее военное образование (Военная академия им. Фрунзе) и прекрасно понимал, чем может закончиться авантюра, но противоречить Жукову не имел ни права, ни возможности.

Жуков незамедлительно полил мертвого грязью, заявив, что сам Ефремов виноват в том, что попал в окружение. Однако снова эти коварные архивы! В специальном докладе Генерального штаба после гибели ударной группировки Ефремова все характеризуется совершенно иначе: «Силы и средства были почти равномерно распределены по всему огромному фронту. Громкие приказы, которые отдавал командующий Западным фронтом, были невыполнимы. Ни один приказ за всю операцию вовремя не был выполнен войсками. Они оставались голой, ненужной бумагой, которая не отражала действительного положения войск и не представляла собой ценного оперативного документа. А та торопливость, которую проявляло командование Западного фронта, передавалась в войска и приносила большой вред делу. Операции начинались неподготовленными, без тесного взаимодействия родов войск, части вводились в бой пачками, по частям, срывали всякую внезапность, лишь бы скорей начать операцию, без анализа дальнейшей ее судьбы».

Командовал Западным фронтом, как вы, наверное, уже догадались, Жуков…

Вопреки устоявшимся мифам, Сталинград – опять-таки не жуковский план и не жуковский триумф. Наш герой просто-напросто в очередной раз, воспользовавшись удобным моментом, приписал себе и чужие заслуги, и умелое руководство войсками.

Он-то как раз провалил выступление, носившее название «Марс». Ударные группировки Западного и Калининского фронтов были окружены и с превеликим трудом вырвались из кольца, потеряв полмиллиона человек и примерно 1850 танков.

О причинах подробно писал американский военный историк Д. Глэнц: «Жуков осуществил операцию Марс» в характерной для него манере. Советские атаки были массированными, он не жалел людских и материальных ресурсов, не учитывал неблагоприятные условия местности и погодные условия. Стремясь к победе, он полагался на нажим по всему фронту и простой маневр мощными танковыми и механизированными корпусами… Умело организованная немецкая тактическая оборона относительно небольшими «боевыми группами», максимально использующими преимущества местности, сдерживала атакующие советские мобильные части, не позволяя им прорваться в оперативный тыл немцев…»

Жуков просто-напросто не умел воевать «по-крупному». У него не было опыта. Много лет командовал конным полком и дивизией, посидел неполный год в кресле командующего военным округом, несколько месяцев провел в Генштабе… Негде было набраться опыта. Случилось так, что в его распоряжении оказались огромные силы – и гораздо более образованные и опытные, но не имевшие права ему противоречить командиры, – и человек-волк с синим лицом тупо бросал их в пламя полными пригоршнями, словно надоевших бумажных солдатиков.

А план успешно завершившегося впоследствии наступления под Сталинградом составил генерал-лейтенант Главного оперативного управления Генерального штаба Потапов, при участии Василевского.

  77