2 
Поэтому когда Кости сказал мне о путешествии, я предположила, что найдутся веские аргументы за то, чтобы остаться дома. Поехать куда-нибудь просто для отдыха и развлечений! Заманчиво, но это явно не про нас.
«Как насчет этого уикенда?» Я попыталась не выдать мое недоверие, но видно не получилось.
Он погладил мою нижнюю губу. «Только мы с тобой вдвоем, Котенок.»
Я была ошеломлена. «А как же мой кот?» Я уже оставляла его пару раз на пару дней, но не думаю, что он сможет выжить, если я уеду надолго.
«Не волнуйся. Я знаю кое-кого, кто сможет за ним приглядеть. Мы можем поехать в любую точку мира и пробыть там сколько угодно. Скажи, куда ты хочешь поехать?»
«Париж.»
Я была удивлена своими словами. Мне никогда не хотелось поехать туда, но в последнее время многое изменилось. Наверное, я выбрала Париж, так как это был город влюбленных. Но мне хватало бросить один взгляд на Кости, чтобы обрести романтическое настроение.
Кости улыбнулся, видно понимая о чем я думаю. От улыбки его лицо стало просто бесподобным! Темно синее одеяло оттеняло шелковистую бледность алебастра его кожи, слишком совершенной, чтобы быть человеческой, а его краешек прикрывал Кости, с худым и одновременно крепким, мускулистым торсом. Его темно карие глаза отсвечивались одеялом и принимали немного изумрудный оттенок. Клыки немного выглядывали из-под верхней губы, и я поняла, что не одну меня посещают романтические мысли.
«Париж — это замечательно, затем,» прошептал Кости, сбрасывая с себя одеяло.
«… Мы прибудем в ближайшее время. Да, она очень хороша, Менчерес. Вера, вы звонили мне почти каждый день … хорошо, я увижу вас в доке.»
Кости повесил трубку и покачал головой. «Или мой дед, скрывает что-то, или он пристрастился к твоей деятельности».
Я растянулась в гамаке на палубе. «Позволь мне поговорить с ним в следующий раз. Я скажу ему, что вещи никогда не были лучше.»
Последние три недели прошли прекрасно. Отпуск мне не повредит, но Кости в нем нуждается. Как Мастер своей линии, Кости принимал решения и занимался защитой своего народа. Ответственность для него была всем. Но только в последние дни, у него было достаточно времени для того, чтобы выспаться.
Была только одна проблема, которая портила удовольствие от круиза, но я никому не говорила про нее. Зачем портить время, проведенное с Кости в отпуске, моим глупым, бессмысленным бредом.
На этот раз я не рассказала Кости о моем сне. Я бы все равно не смогла вспомнить половину сна. Все, что я помнила — это безликий, вампир-блондин. Тот, кто назвал меня моим настоящим именем — Кэтрин, и сказал о том, что Кости не настоящий муж.
Согласно человеческим законам, Кости не был моим мужем. Мы были связаны кровью и женатым в вампирском стиле, тем не менее, немертвые не разводились. Они не шутили в целом, «пока смерть разлучит вас». Возможно, мои мечты представляли подсознательное желание иметь традиционную свадьбу. В прошлый раз, когда мы сделали попытку этого, наши планы были разрушены войной с вампирами, которые думали развязать смертельную черную магию, была справедливая игра.
Менчерес встретил нас на доке. Даже при том, что Кости назвали его дедушка, так как Менчерес был прародителем вампира, который превратил Кости, он выглядел столь же молодым как Кости. Они вероятно были равны в человеческом возрасте, когда они были превращены в вампиров. Менчерес был также экзотически хорош, с королевской осанкой, египетскими чертами, и длинными темными волосами, раздуваемыми ветром.
Но то, что действительно поймало мое внимание, было то, что Менчерес был в окружении восьми мастеров-вампиров. Даже прежде, чем я сошла с лодки, я могла чувствовать их объединенную силу, потрескивающую в воздухе как статическое электричество. Несомненно, Менчерес обычно ездил со свитой, но они были похожи на охранников, а не на мертвых поклонников.
Кости подошел к Манчересу и кратко пожал ему руку.
«Здравствуй, грандсир. Они не могут быть все для вида» — он кивнул ожидающим вампирам — «Я полагаю, у нас неприятности.»
Менчерес кивнул. «Мы должны уехать. Это судно — заявление о вашем присутствии.»
«Смерть» было написано алыми буквами на боку лодки. Это в знак уважения к моему прозвищу, Рыжая смерть, заработанного из-за моего цвета волос и числа убитых мной вампиров.
Менчерес не говорил со мной помимо короткого, вежливого приветствия, поскольку мы неслись от пирса в ждущий черный фургон. Был другой идентичный фургон, в который вошли шестеро из охранников. Когда мы уезжали, тот фургон следовал за нами на близком расстоянии.
2 
