очень нудно 
68 
Третий, наверное от неожиданности, просто осатанел. Он издал вопль, напоминающий боевой клич вождя индейцев, и попытался изобразить что-то из каратэ, кун-фу… короче, нечто устрашающе-восточное, подкрепленное зверской гримасой – для большего понта.
– Ну кто тебя учил, кентуха, так держать руки? – спросил я, играя на публику, которой не было; но уж больно у меня настроение прорезалось хорошее; что значит крупица женского внимания…
Я поставил пару жестких блоков, легко уходя от размашистых ударов крепыша, а затем, резвясь, щелкнул его по носу.
– Видишь, пацан, как все просто. Может, на этом закончим? Нет? – Посмеиваясь, я произвел элементарный захват за руку, провел подсечку и крутанул его в вертикальной плоскости, словно пропеллер. – И чего это ты такой горячий? Больно? – Я заботливо подал ему руку, чтобы помочь встать.
Но, похоже, мой бросок без подстраховки на спину оказался для него ошеломляющим; парень только страдальчески мычал и ерзал по полу, будто я уложил его не на деревянный паркет, а на железный раскаленный противень.
– Ну полежи, – милостиво разрешил я и приготовился удалиться в более приятное общество мисс Лизаветы.
Неожиданно раздался смех и хлопки в ладоши.
– Браво, браво… – произнес мужской вальяжный голос с барским "прононсом". – Хорош, хорош сокол, ничего не скажешь…
Я обернулся и увидел, что на верху лестницы, где находилось некое подобие балкона, стояла группа копенгагенских воротил русского подпольного бизнеса во главе со стильным немолодым мужчиной, одетым в строгий черный костюм.
На остальных были надеты такие же траурные прикиды, но, в отличие от фрачной пары босса, их одежка казалась взятой на время в дешевом прокате. Среди этих гавриков особняком выделялся Муха – он был одет как питерский босяк, так как после драки его лапсердак напоминал половую тряпку, по которой безуспешно пытались пройтись одежной щеткой.
– Прелестно… – Хозяин виллы (я так думаю, что это был именно он) повернул голову к Мухе: – Михал Алексеич, уступи парня мне. Пусть моих мудаков научит уму-разуму. А то разожрались здесь на дармовых харчах без настоящего дела да и перестали мышей ловить.
– Что ты, Борис? У нас с ним уговор – идем вместе до точки, – ответил Муха, поеживаясь под ледяным взглядом босса копенгагенских "новых русских".
– До точки, говоришь? – Он криво ухмыльнулся и вновь уставился на меня. – Слыхал, что тебя назвали Гренадером. Достойная кликуха. Так вот, Гренадер, у меня к тебе предложение: идешь под мое крыло, возглавишь службу охраны. Оклад… три штуки "зеленью" в месяц, – и, наверное что-то прочитав на моем лице, поторопился добавить: – Плюс премиальные… за добросовестный труд, ха-ха…
– Спасибочки, господин хороший, – изобразил я нижайшее смирение. – Да вот токи я ужо подрядилси…
– Шутник? – И снова волчий оскал. – Ценю людей с чувством юмора. Ладно, даю пять "косых" – и дело с концом. Это не считая квартиры с обстановкой и машины.
– Простите, как вас?..
– Борис Львович.
– А я Макс. Дело в том, Борис Львович, что, во-первых, я не вещь, во-вторых – не ваша вещь, а втретьих – я всегда держу слово и ни за какие коврижки – пусть они и начинены большой "капустой" – не нарушаю его. А по поводу предложения… честное слово, спасибо. Я вам очень признателен за такую высокую оценку моих скромных способностей.
– Это называется скромные способности… – Он с пренебрежением посмотрел на своих охранников, постепенно принимающих вертикальные стойки. – Завидую тебе, Михаил. И советую – держись этого парня, не пропадешь. Но не скупись, – он подмигнул мне, – а то я тебя знаю…
– Что ты, Львович? Ни в жисть. Он сколько раз спасал меня.
– Вот-вот, цени. Сейчас надежных людей днем с огнем не найдешь. В дело возьми. Пусть и Сашок подсуетится. А то он где-то там залег, словно старый сом под корягу, и глаз не кажет. Передашь ему привет. И пусть не мандражирует – поможем. Нам только нужно обговорить материальную сторону дела. Так и скажи.
Он спустился вниз.
– Так что тут у вас стряслось? – спросил он меня, демонстративно игнорируя своих дуболомов.
– Не сошлись во взглядах на роль спиртного в гостеприимстве.
– А-а… – понимающе кивнул "Борюсик" и заулыбался. – Ну извини, Гренадер, это моя промашка. При следующей встрече учту. А сейчас… – он глянул на свои баснословно дорогие швейцарские наручные часы с бриллиантами, – вам пора. Действуем, как договорились, – обратился он к Мухе. – Мои люди уже должны быть на теплоходе. Так что не дрейфь.
68 
