19 
За спиной было шумно: выплескивались эмоции; стоны, плачи и вдруг настораживающая, быстрая непонятная фраза на тарабарском языке. Оглянувшись, Лумис снова пересчитал... тех, что стояли. Он двинулся на них, переступая через поверженный, спокойно глядя в их темные одинаковые лица. Чувствовалось, что эти четверо вот-вот ударятся в панику.
– Ну что, сами-то готовы предстать перед своим божком досрочно, – проронил он многозначительно.
Но они снова не бежали. Только один, находящийся ближе, дернулся и попятился. А в руках другого что-то зажужжало, и он молча встал в позе фехтовальщика. Лумис сделал еще шаг и остановился. Прямо перед лицом вертелось отточенное лезвие виброножа. Противник не нападал, явно трусил, хотя теперь имел безусловное преимущество: вибронож был адской штукой, здесь использовалось свойство электрической памяти металла, поэтому в своем вращении нож каждое мгновение изменял местоположение, но оставался единым монолитным целым с рукояткой; подчиняясь клавише в ручке-пульте он мог, в доли секунды, менять также и длину. Изобрели его для рубки тростника, но, ясное дело, благими помыслами выслана дорога, сами знаете куда. Лумис совершил несколько бесполезных выпадов, намеренно показывая свое бессилие и начал отступать мелкими шажками, поджидая удобного момента. Поклонник магического шара, глядя ему в лицо, будто через лопасти вентилятора, надвигался, затем, расхрабрившись, произвел выпад. Лумис присел, почти сложился втрое, и когда кружащее лезвие последовало за ним, подпрыгнул, оттолкнувшись от чьей-то грудной клетки, и, кувыркнувшись, обрушился на плечи врага всем своим весом. Щелкнули ломающиеся ключицы и, отлетев в сторону, заскреб по земле не выключенный вибрационный нож. Лумис сам не удержал равновесия и упал на руки, а когда вскочил, двое убегали, а один стоял уставясь в одну точку, видно, все еще не мог поверить в происходящее. Лумис не стал бы его трогать, но здесь оставалась Магриита. Первого убегающего он нагнал метров через пятьдесят и ловко подцепил его ногу, тот грохнулся лбом о мостовую и сумасшедшим голосом завопил:
– Прости меня холопа, да если бы я знал...
Лумис еще раз припечатал его лицом к стекломилметолу и бросился за следующим, но тот успел юркнуть в подъезд ближайшего спиралогрита. Лумис чуть не рванулся за ним, но одумался. Может быть, этот счастливчик и не ждал его у двери с метательным ножом, но кто знает? И тогда Лумис, пружинистым шагом, вернулся назад.
– Как ты, милая? – спокойным голосом произнес он и взял ее за руку. Она кивнула, еще не отдышалась, не могла говорить. – Пойдем, Магриита. Нам нельзя иметь дел с полицией.
– Куда же мы пойдем? – спросила она, все еще глядя на груду человеческих тел.
– Надо, как можно дальше. Обсудим по дороге.
Он обнял ее за талию, но она ладонью отстранила наклонившееся для поцелуя лицо.
– Что случилось? – спросил он целуя преграду.
– Ты знаешь, кто это были? – спросила она, заранее ведая, что он не ответит.
– Честное слово, без понятия. Я лично в этом городе еще никого не обижал.
– Сегодня исполнилось сколько-то циклов со дня резни во славу Тёмного Бога, близнеца Великого Красного бога Эрр. Я сообразила, когда они начали петь жертвенную песнь. И теперь фанатики этой секты своеобразно отмечают эту дату – они делают маленькое подобие того случая.
– Припомнил! – сказал Лумис, действительно вспоминая. – Тогда, несмотря на действия полицейских, в одной Нумансии монахи-еретики ордена этих самых гелиотов, поклонники несуществующего светила, вырезали двадцать пять тысяч людей. Как же я мог забыть? Вот почему сегодня так мало прохожих.
– Их всегда мало, – пояснила Магриита. – Теперь редко кто отваживается выйти вечером из дому без надобности.
12. Исторический срез по живому
Десять циклов в прошлое.
Третий слой бутерброда
Противоправные силы, наконец, блокированы. Восемнадцать жилых кварталов взято в плотное кольцо – мышь не прошмыгнет. Но, только черти Мятой луны знают, что делать дальше? В этом маленьком пространстве, наверное, пол миллиона гаха-юйцев, это не браши какие-нибудь, свои имперские жители, их надо просто выселить, а не стирать в порошок. Но они же не хотят.
Над городом висят боевые дирижабли, обзор у них из-за высотных домов ограничен, потому толку для сбора разведывательной информации от них нет. БМТП «Коза-дереза» периодически постреливает, так, для порядка – имитация серьезной войны. Тяжелые пехотинцы, все – сплошь сопляки. Глаза бегающие, ни черта не понимают, наверное, спроси, не будут знать, в какой части Империи Эйрарбаков находятся. На «черных шлемов» смотрят с надеждой, эти ведь были на настоящей войне с заокеанскими агрессорами. А «черные шлемы» в свою очередь смотрят на «патриотов», помощи в бою от них нет, но их начальство решает, что делать и делать ли: армия так, исполнитель – пойди туда, не знаю куда, принеси то...
19 
