очень нудно 
121 
Глеб прислушался. Вдалеке слышался гул моторов.
Ехало как минимум три машины, Глеб определил это точно: две легковые и одна грузовая.
"Все. Скорее всего, это ОМОН, – подумал Глеб и тут же добавил:
– Рассиживаться здесь нечего. Национального героя из меня не получится, лучше всего убираться подобру-поздорову, а медаль «За отвагу» подождет, пока я буду готов ее получить".
– Слушай, – обратился он к Наталье, – ты остаешься здесь.
– А вы?
– Я ухожу.
– Почему?
– Слышишь, сюда едет милиция, а мне не хотелось бы с ними встречаться.
Все-таки, как-никак, а человек пять я уложил.
– Но они же убивали!
– Я не хочу портить себе отдых, давая показания в милиции и ставя автограф на подписке о невыезде.
Глеб подполз к краю крыши и заглянул вниз. В окне их купе ровно горел свет. Он опустил руку в узкую щель и нажал на планку. Рама мягко опустилась вниз. Оказавшись в купе, Глеб первым делом стащил свою сумку с полки, а затем, держа пистолет наготове, выглянул за дверь. На откидном стульчике сидел проводник. Он разинул рот от удивления, завидев Глеба, ведь только что он заглядывал в купе и там никого не было.
– Деньги давай, – шепотом сказал Сиверов Проводник не понял.
– Что?
– Я же дал тебе на сохранение двести баксов, и вот настало время получить их обратно.
Проводник так и не сообразил, что от него требуется, пока Глеб сам не запустил руку в нагрудный карман его форменного пиджака и не вытащил скомканные доллары. Он отсчитал ровно двести и засунул их в карман сумки.
И тут до проводника дошло. Он криво улыбнулся.
– А-а…
– Вот тебе и «а-а», – Глеб хлопнул его по плечу.
– Сюда едет милиция и, приятель, запомни: ты меня не видел и даже не знаешь, как я выгляжу.
– А где девушка?
– Она на крыше. Иди и помоги ей слезть.
На дальнейшие разговоры времени не оставалось, и Глеб выпрыгнул на пыльный щебень. Он тут же сбежал в кювет и, прячась в темноте, бросился к дороге, на которой все еще стоял командирский «уазик».
– Поспеши, Глеб, – торопил он самого себя, хоть и бежал из последних сил; тяжелая сумка била его по бедру.
Когда до автомобиля оставалось метров семьдесят, Глеб заметил, что он не один желает воспользоваться машиной. От головного вагона к ней бежали еще двое.
Пассажиры или бандиты? Глеб прищурился. Он видел только силуэты. Мужчины свернули на дорогу, и тогда в свете фонаря Глеб четко различил оружие в их руках. Больше он не раздумывал: вскинутый пистолет, два выстрела. Не успел еще и дым стечь со ствола, как Глеб прыгнул в машину. Он только усмехнулся, посмотрев на замок зажигания – такую штуку можно было открыть и монетой.
Он выхватил из кармана перочинный нож, отщелкнул самое маленькое лезвие и вставил его в замочную щель. Хотя машина и была старой, двигатель завелся с пол-оборота. Не включая фар, Глеб свернул с дороги и помчался по степи. Он нырнул за полосу лесопосадки как раз в тот момент, когда из-за поворота уже вылетали две милицейские «волги» и грузовик, крытый брезентом. Бойцы ОМОНа перепрыгивали через борт еще на ходу и тут же исчезали в темноте кювета.
Лишь только одна Наталья, сидя на крыше вагона, видела, как мчится за низкими густыми елками лесопосадки крытый брезентом джип.
Глава 7
Мужчина всматривался в темноту за ветровым стеклом автомобиля. А когда на стекло падали отблески, он высовывался в окно и, щурясь от горячего ветра, пытался рассмотреть дорогу. Дороги в классическом ее понимании впереди не было.
Тянулась степь, и небо можно было отличить от предгорий лишь только тем, что на нем горели редкие звезды.
Глеб остановил машину, включил освещение приборной панели.
«Если двигаться по бездорожью, – решил Глеб, – то бензина еще хватит часа на два».
Он уже не беспокоился о погоне, скорее всего, Наталья не выдала его, а может быть – на это и надеялся Сиверов, – никто и не заметил, как он угнал бандитскую машину.
Еще через полчаса впереди замаячили огни ночного города, и Глеб Сиверов наконец-то рискнул выехать на дорогу. До рассвета оставалось немного, и нужно было как можно скорее заканчивать свое путешествие в одиночестве. Сиверов выжимал из автомобиля все, на что тот был способен. Натужно ревя мотором, командирский «уазик» летел по серой предрассветной ленте шоссе, оставляя большой город справа. Дорога пролегла возле самых гор, еще не высоких здесь, поросших густым лесом. Впереди открылась заболоченная долина. Сверху, с насыпи, Глеб даже залюбовался серебристыми извивами реки. Но тут же трезвый расчет вернулся к нему.
121 
