очень нудно 
26 
– Хорошо, – согласился я. – Дело хозяйское. Только в мою сторону больше не направляй. Я человек нервный, могу среагировать неадекватно.
– Интересно, как это – «неадекватно»? – заинтересовалась девушка.
– Например, вот так. – Два быстрых, почти невидимых для глаза движения, и пистолет плавно перекочевал ко мне. Ботвинник мог мной гордиться, его школа.
Я навел ствол на Лило и тихо сказал:
– Бабах!
– Здорово, – восхитилась девушка. – Классно у тебя получилось!
– А то! – подбоченился я.
Типа знай наших.
– Теперь моя очередь, – вдруг объявила Лило. – На старт! Внимание! Марш!
Через долю секунды пистолет был уже у нее. Мамой клянусь, она проделала это в разы быстрее меня, будто всю жизнь тренировалась. Все, что мне осталось, – открыть рот и хлопать глазами.
Девушка стала серьезной:
– На сегодня хватит. – И убрала пистолет в такое место и с такой непосредственностью, что меня бросило в жар. Ее явно не смущало мужское присутствие.
– Лило, солнышко, – жалобно попросил я, – не делай так больше. Я же не каменный.
– Спасибо за предупреждение, – деловито сказала она. – Теперь знаю: ты нервный и не каменный. Еще недостатки есть?
– Полно, – заверил я.
– Благодарю за откровенность. Шансы добраться целыми и невредимыми до Центральной тают буквально на глазах.
– А ты точно хочешь туда попасть?
Девушка скучным голосом сказала:
– Можно подумать, моим мнением кто-то интересовался. Тем более, по всем признакам, альтернативы у меня нет.
– Логично, – кивнул я. – Не сбежишь по дороге?
– Куда я денусь с подводной лодки? – не сразу ответила Лило. – По-моему, тут везде одинаково паршиво. Не вижу смысла сбегать.
– Что есть, то есть. Тонко подмечено. В общем, полагаюсь всецело на твое благоразумие.
Я задал главный вопрос, тот, который интересовал меня еще с момента первой встречи:
– Прости за бестактность, но кто ты на самом деле? Ставлю три рожка от «Калашникова» против твоего поцелуя, что ты не из наших.
– Конечно, не из ваших. Я на Двадцатке первый раз в жизни была, – удивилась девушка.
– Я в смысле, что вообще не из наших, не из «детей подземелья». Странная ты какая-то. Я всяких видел, но ты особенная. Так что, сделаешь милость – расскажешь, кто ты и откуда?
– А вот это, Саша, уже не твоего ума дело, – сказала как отрезала Лило и враз поскучнела.
Больше эту тему мы не затрагивали. Собственно, и разговор практически сразу разладился. Дальше шли молча, думая каждый о своем. Мерно шагали по черным деревянным шпалам, осторожно перебирались через препятствия. Темп поддерживали хороший.
Длиннющая кишка туннеля всегда полна загадочных звуков: одни можно определить, идентифицировать, другие нет. Только звук человеческого голоса кажется близким и родным. Услышав эхо далекой перебранки, я даже обрадовался. До Девятнадцатой было рукой подать. Там тепло от костров, свет и люди. То, чего нам так не хватало в туннеле.
Путь преградила баррикада. С самой верхотуры зычно крикнули:
– Стой, а не то буду стрелять.
Мы подчинились. На нас направили прожектор, осветили лица.
Я зажмурился.
– Вы кто такие?
– Мы с Двадцатки. Я Лосев Александр, девушка со мной. Мы идем на Центральную.
– Далеко ж вы собрались. Документы, надеюсь, есть?
– Есть, конечно. – Я издалека помахал удостоверением. – Этого хватит?
Вот ведь как оно бывает: бюрократия не вымерла даже после апокалипсиса. И здесь без нужной бумажки далеко не утопаешь.
– Ближе покажи, – приказали мне.
– Нет проблем. Смотрите на здоровье.
Очевидно, документы убедили охрану, что большой опасности для их станции мы не представляем.
– Заходите. Только без лишних движений, – предупредили нас.
Кто был хотя бы на одной из станций, можно сказать – видел все. Во всяком случае, больших различий между Двадцаткой и Девятнадцатой не наблюдалось, разве что тут основная часть народа проживала в поезде, стоявшем в тупике, а остальные обретались на перроне, густо заставленном палатками, как сочинский пляж шезлонгами отдыхающих в купальный сезон.
– Не забудьте отметиться у коменданта, – строго сказал дядька в ушанке и белом армейском караулевом тулупе, бывший на посту за старшего. – Знаете, где искать?
– Найдем, – заверил я. – Я тут не в первый раз, что и где, помню.
26 
