очень нудно 
39 
– Не надо.
Мальчишка взял полтинник, привычно и уверенно сунул в задний карман джинсов, застегнул молнию.
– Что, батяня уши драл? – хихикнул Мамонтов, поворачивая ключ в замке зажигания. Андрей кивнул и невнятно промычал:
– Ыгы.
– Разговаривать разучился? Губа, смотрю, рассечена.
– Ну и что из того?
– Просто так. Тебя ничем не испортишь, красив, как молодой Аполлон.
Николай Мамонтов, или просто Мамонт, был правой рукой Викентия Федоровича Смехова. Тот договаривался с клиентом, а Мамонт подбирал мальчишку и завозил к клиенту.
– Расслабься, работы сегодня не предвидится, просто хочу тебе кое-что показать. У тебя уроки в два начнутся?
– Ыгы.
– Что ты мычишь, как корова?
– Я жую, – сказал Андрей, проглотив остатки «Сникерса».
Рассеченная губа болела, на ней выступила капелька крови. Мамонтов умильно смотрел на ребенка, большим пальцем бережно стер капельку крови с губы, сунул палец в рот и слизнул кровь. При этом он продолжал смотреть мальчику прямо в глаза. Андрей ощутил проснувшееся в Мамонте желание, он вжался в спинку кресла.
– Я же сказал, ничего сегодня не будет. Пристегнись, и мы поедем.
Серый джип, в салоне которого пахло какой-то сладкой гадостью, то ли карамелью, то ли пудрой, поколесил немного по району, затем въехал во двор.
– Выходим, – сказал Мамонтов, глянув на небо, на мутный солнечный диск, тускло мерцавший в облаках.
– Куда теперь?
– Кое-что интересное покажу. Это много времени не займет, а потом ты будешь свободен, иди куда хочешь. Но занятия не пропускай. Кстати, как у тебя с учебой?
– Нормально.
– Вот и славно. Не люблю двоечников. Сам я учился на одни пятерки, у меня даже четверок в четверти не было.
«Ври, ври, – подумал Андрюша Малышев, – у такого толстяка, как ты, по физкультуре точно тройка была. Ты на канате висеть будешь, как мешок с дерьмом.»
Очень проницательный, как большинство гомиков, Мамонтов тут же поправился:
– Я, конечно, приврал, одна четверка у меня была по физкультуре.
Они шли рядом – грузный Мамонтов и худощавый мальчик со школьным ранцем на спине.
– Куда мы идем? – вновь через пять минут поинтересовался мальчишка.
– К тому дому. Видишь, серый, двенадцатиэтажный?
– Почему идем, а не едем?
– Подъезд перекопан.
– Нас там кто-то ждет?
– Меньше знаешь, крепче спишь. Не задавай глупых вопросов. Через пять минут сам все поймешь.
Они вошли в грязный подъезд с изувеченными почтовыми ящиками, с размалеванными стенами. Вошли в кабинку лифта, и Мамонтов ткнул толстым пальцем в полусожженную, оплавленную кнопку двенадцатого этажа. Кабинка дернулась и медленно поползла вверх. Мужчина дождался, пока выйдет мальчик, и лишь после этого покинул кабинку.
– Идем за мной, – оглядевшись по сторонам, прислушавшись к звукам, наполнявшим подъезд, сказал Мамонтов и подтолкнул Андрея в спину. – Наверх.
– На чердак, что ли?
– Не-а, – сказал Мамонтов, – еще выше. На небо пойдем, посмотрим, кое-что показать тебе хочу.
По железной лестнице они забрались на технический этаж, оттуда выбрались на крышу, плоскую, черно-серую. На крыше Николай Мамонтов осмотрелся и застегнул молнию ветровки. Солнечный диск мерцал в низких облаках и оттого был похож на полную луну. Андрей тоже застегнул куртку и поправил ремни ранца. Мамонтов пригнулся, натянул на голову капюшон ветровки.
– Холодно здесь и противно, – он пошел к краю крыши. – Боишься высоты?
– Абсолютно не боюсь, – ответил Андрей.
– А я боюсь. Странно это, боюсь с детства, по лестницам лазать вообще не могу.
"Еще бы, – подумал мальчик, – весишь сто килограммов, какая лестница такую тушу выдержит? "
Ветер свистел в антеннах, над домом носились ласточки, черные, острокрылые, стремительные, они попискивали. Внизу простирался город.
– Это твоя школа? – стоя у ограждения, Мамонтов указал пальцем на белое трехэтажное здание примерно в километре от многоэтажки.
– Нет, моя школа в другой стороне, – мальчишка сделал шаг назад.
– Ты точно высоты не боишься?
– Нет, не боюсь, я примерно с такой высоты даже прыгал.
– Это в бассейне было, а на крыше, наверное, совсем другое чувствуешь.
– Не боюсь я высоты.
– Тогда иди сюда, – подозвал Андрея Мамонтов.
Мальчик подошел.
– Сядь на ограждение.
– Зачем?
– Сядь, я тебя сфотографировать хочу на фоне города, красивый снимок получится.
39 
