9 
После Морристауна мы остановились, чтобы снова поменяться с Дрикой местами. Не то, чтобы она устала – фургон был вполне комфортным, как любая американская машина, и медленно вести его по пустынной асфальтовой дороге было не трудно, но во – первых, не хотел давать никому из нас уставать вообще, а во-вторых – мы приближались к Финиксу, к главному и самому большому городу штата, о котором еще в начале Катастрофы говорили только плохое. И помногу. Миллионный город среди пустыни был захлестнут волной взбесившейся ожившей мертвечины в первые дни, тогда, когда даже Юма, несмотря на весь местный бардак, еще как-то держалась.
Остановились прямо посреди дороги, не опасаясь ни капли, что в нас кто-то врежется, посреди широкой и плоской пустыни, обсыпанной все теми же пучками сухой травы, успевшей уже надоесть до тоски, вышли из кабины, потягиваясь и разминая ноги. Впрочем, бдительности не теряя, с оружием на ремне, в полной готовности палить во все, что нам не понравится.
– Скоро можно будет бензина долить, – сказала Дрика, прыгая на месте и делая наклоны в обе стороны.
Датчик показывал еще половину бака, расход при таком темпе и режиме езды был ниже всякого минимального, но я заранее решил, что "до лампочки" точно доводить дело не буду. Мало ли что случится? А если придется от кого-то удирать, а бензина на дне будет? Поэтому для себя определил, что половина бака – отличный повод заправиться.
– Сейчас слева будет озеро Плизэнт, попробуем свернуть туда, – сказал я, тоже приплясывая и разминая занемевшие ноги, – Хочу оглядеться, соответственно, там и заправимся.
– Оглядеться? – удивилась она, – А зачем?
– Там водохранилище, из которого Финикс водой питался. И электростанция есть небольшая. Поэтому люди могли туда заселиться, как в Юме.
– И что? – не поняла она, – Люди много где есть.
– Много где, верно, – согласился я с ней. – Но там были маленькие городки, где чужих и в лучшие времена не слишком жаловали, а у озера если кто и заселился, то те, кто сбежал из Финикса.
– Не пойму, а что это нам дает? – чуть нахмурилась она.
– Впереди Финикс, – показал я рукой дальше. – Дорога идет по его окраинам, объехать по большому кругу весь город не получается. Если что-то пойдет неправильно, неплохо иметь место, куда можно отступить. А если отступим, то где-то и ночевать надо. Если там люди организовались, то можно найти безопасный ночлег.
– А если там плохие люди? – задала она вполне резонный вопрос, продолжая хмуриться.
Моя идея пока ее явно не восхищала, что после нашего последнего совместного приключения можно было считать совершенно простительным.
– Не думаю, – ответил я, – Полагаю, что "модель заселения" этого места была такой же, как и в Юме. Туда должны были съехаться те, кто думает о будущем, а чаще всего этим отличаются нормальные люди. Обитатели трейлерных парков искали бы другие места, здесь тоже была Национальная гвардия, а они хоть и обычные обыватели в камуфляже, но оружие им раздают не игрушечное.
– Думаешь? – с оттенком сомнения переспросила девушка, но затем кивнула: – Ты прав, наверное. Может быть, здесь заправимся? А туда уже с полным баком заедем?
– Все равно надо сначала с дороги съехать. А то так никого, а как все свое хозяйство заправочное развернем, кто-то и появится. Кто-то совсем ненужный. Ладно, поехали.
Однако, специально куда-то сворачивать не пришлось. У первого же поворота оказался указатель со стрелкой и надписью: "Региональный парк Лэйк-Плизэнт". Куда я, собственно говоря, и собирался. Судьба.
– Теперь повнимательней, – сказал я, вглядываясь вперед.
Дорога, слегка петляя, увела нас на пару километров в сторону от шоссе, и затем мы уткнулись в арку с надписью, извещавшей, что это и есть главный вход в региональный парк. И возле арки было совсем небольшое укрытие из мешков с песком, накрытое сверху матерчатым тентом, в котором стоял маленький "матт" со старым пулеметом М60 на турели, а на самих мешках сидели, свесив ноги в обрезанных камуфляжных штанах, трое молодых парней, голых по пояс и в бейсбольных кепочках на головах. Набитые разгрузки были надеты прямо на голое тело, и каждый из них держал в руках военную М16.
Кроме парней возле мешков лежала на песке крупная немецкая овчарка, опустившая уши и вывалившая длинный розовый язык на такой жаре.
При виде нашего фургона они насторожились, один из них, красный от загара, забрался в "матт" за пулемет, еще один присел за мешки, положив на них винтовку с оптическим прицелом, при этом еще и загнав собаку в укрытие. Третий, смуглый парень мексиканской наружности, прятаться не стал, а наоборот выступил вперед, поднимая руку и жестом приказывая остановиться. Что мы и сделали, причем классически, как для полиции – я даже руки с рулевого колеса не убирал. Не знаю почему, но я сразу заключил – парни на бандитов не похожи. Бандиты в Америке любят внешние проявления своей крутости, так что шпана сразу идентифицируется, а эти выглядели самыми обычными местными.
9 
