102 
Мысль о Сабурове придала ей силы перед объяснением с Владом. И вдруг в голову пришла сумасшедшая мысль: надо навестить его жену, Нину Васильевну! Причем сегодня же! Но Влад будет ждать. Времени не так много. Пока она доберется до метро, пока до его дома… «Ну и пусть ждет, — решила она. — Лучшего времени все равно не будет. Я должна понять его до конца. И ее тоже».
Сидя в автобусе, Жанна набрала номер его домашнего телефона. Теперь она знала и это. Когда трубку взяла Нина Васильевна, тут же дала отбой. Значит, жена дома. А муж к любовнице. Только бы Нина Васильевна никуда не ушла!
…Жанне повезло неслыханно. Еще несколько минут, и они с женой Влада разминулись бы. Нина Васильевна в нерешительности стояла перед дверью подъезда и смотрела на окна собственной квартиры, словно что-то припоминая. Ее взгляд безразлично скользнул по модно одетой блондинке.
— Нина Васильевна, здравствуйте! — вежливо поздоровалась Жанна.
Нина Васильевна смотрела на нее сквозь толстые стекла очков, не моргая.
— Вы меня не помните? — спросила Жанна.
— Мы знакомы?
— Я работаю у вашего мужа. Секретарем.
— Ах, да!
— А почему вы здесь стоите? — удивилась Жанна.
— Я не могу вспомнить, выключила ли утюг.
— Ну так вернитесь!
— Да мне всего-то до магазина дойти. За хлебом. Ничего же не случится? Правда? За пять минут? Даже если он включен?
— Тогда идите быстрее в магазин.
— А утюг?
Жанна уже поняла, что Нина Васильевна принадлежит к той категории людей, которые не умеют принимать решения. Ну, никакие! Касается ли это проблем глобальных или таких вот бытовых. Врядли она смогла бы где-нибудь работать. Раздумывала бы целый день, прежде чем отнести документ на подпись начальству, а когда все ж донесла бы, проблема уже перестала быть актуальной. Она могла стоять здесь, под окнами пока в квартире действительно не начался бы пожар!
— Давайте вместе поднимемся к вам в квартиру, поскольку я все равно пришла. Вы включите чайник, а я пойду в магазин с вашим списком. Договорились?
— Но ведь я могу подняться в квартиру и одна? — неуверенно спросила Нина Васильевна. — Раз вы пойдете в магазин?
— А вы меня потом впустите?
Нина Васильевна очень удивилась, посмотрела на Жанну внимательно, даже указательным пальцем прижала к переносице очки.
— А почему я не должна вас впускать?
— Вы меня на самом деле не узнаете?
— Узнаю, — кивнула Нина Васильевна. — Вы любовница моего мужа. Вероятно, последняя в списке. Знаете, только не обижайтесь, но вы очень похожи на всех предыдущих. Вы пришли его со мной делить?
— Нет. Скорее, вернуть.
— Вот как? Но я не заметила потери.
— Так что купить в магазине? — спохватилась Жанна.
— Только хлеба. Все остальное у меня есть.
Когда Жанна поднялась в квартиру своего любовника с хлебом и тортом, Нина Васильевна успела накрыть на стол. Несмотря на свою нерешительность, она была хорошей хозяйкой. В доме все блестело, еда была вкусной, одежда выстиранной и выглаженной.
— А где ваш сын? — спросила Жанна, присаживаясь за стол. Они расположились на кухне, и чайник, который Нина Васильевна предусмотрительно включила, уже закипел.
— Андрей? Пошел куда-то с друзьями. У него своя жизнь, так же как и у отца.
— А у вас?
— А у меня нет никакой жизни. Чаю хотите?
— Хочу. Спасибо.
Жанна сама разрезала торт. Ну и сцена! Ей было немного не по себе. Нина Васильевна неожиданно сказала:
— Знаете, а мне многие завидуют. Я не хожу на работу, не знаю материальных проблем. У меня красивый, богатый муж и сын-отличник. Оба вполне самостоятельны и не требуют, чтобы я, женщина, решала их проблемы. А это неучастие в их жизни, между прочим, хуже всего. Сыну пятнадцать, больше всего на свете он мечтает быть похожим на отца. Как вы думаете, что мне остается?
— Не знаю, — честно ответила Жанна.
— Ничего. Неужели это все, на что я способна? А ведь в школе я училась лучше Маши!
«Ах, да! Они же из одного поселка! — вспомнила Жанна. — Сидели за одной партой, как сказала Матрена Архиповна». Нина Васильевна горько вздохнула:
— Увы! Маша у меня списывала не только контрольные. Сочинения по литературе тоже. Она никогда не была отличницей. Даже твердой хорошисткой.
— А вы?
— У меня медаль. Серебряная. — Нина Васильевна вдруг поднялась и ушла в комнату. Вернулась с альбомом старых фотографий. Некоторые были Жанне знакомы. Она сразу же узнала Сабину, то есть тогда еще Машу Малинину. Некрасивая девочка, похожая на лягушонка. Господи, а это кто?! Темноволосую красавицу с удивительными глазами фотографы сажали только в центр! Эти глаза «с поволокой»! Кайма длиннющих темных ресниц, и в глубоком взгляде — обволакивающая томность…
102 
