Последние отзывы

  68  

— Увы, араб был неважным пловцом, и уже через несколько секунд его облепленная мокрыми волосами голова пробкой вынырнула из воды в каком-нибудь десятке метров от яхты. Сабуро немедленно навел пистолет, и вокруг головы араба взлетели фонтанчики брызг. Сабуро успел выстрелить четырежды и ни разу не попал, и тут с нижней палубы ударил автомат стюарда, о котором господин Набуки, признаться, совершенно позабыл.

Вода вокруг черноволосой головы араба, похожей на уплывший далеко от берега волейбольный мяч, буквально вскипела, разлетавшиеся во все стороны брызги обрели красноватый оттенок. В последний раз лязгнув затвором, автомат стюарда замолчал, и стало слышно, как на нижней палубе со звоном перекатываются стреляные гильзы. Через секунду тело араба всплыло, распластавшись на поверхности косой звездой, вокруг которой неторопливо расплывалось широкое красное пятно. Тело начало медленно погружаться, оставляя за собой расползающийся красноватый шлейф. По мере погружения тело уменьшалось в размерах, его очертания искажались, оно как будто таяло, подобно куску рафинада… Господин Набуки оторвал взгляд от поверхности воды, лишь теперь обнаружив, что это зрелище заворожило его, введя в состояние, близкое к гипнотическому трансу.

Еще один враг господина Набуки ушел навсегда. Возможно, этот человек был счастливее других, кого постигла та же участь, потому что перед смертью успел узнать всю правду о том, кого так люто ненавидел. Всю правду… Всю ли? Пожалуй, всю, решил господин Набуки. Во всяком случае, ту, которая касалась его и могла его заинтересовать. И потом, очень немногим из врагов господина Набуки выпадала редкая возможность узнать, кто стал виновником их гибели, и даже столкнуться с ним лицом к лицу. Это была настоящая роскошь, которую господин Набуки позволял лишь изредка.

Раздался шумный всплеск, и господин Набуки сильно вздрогнул, когда, повернув голову на шум, увидел показавшуюся над верхней ступенькой кормового трапа мокрую черноволосую голову. На какую-то долю секунды ему почудилось, что Аллах явил небывалое чудо, воскресив араба, чтобы тот мог довести начатое дело и все-таки свести счеты с обидчиком, столь пренебрежительно отзывавшимся об исламе. В следующее мгновение он понял, что это всего лишь Рю Тахиро, и с облегчением перевел дух.

Кровь струилась по мокрому лицу Рю из рассеченной скулы. Соленая морская вода, попадая в открытую рану, должно быть, причиняла парню сильную боль, но его лицо оставалось бесстрастным. Вот он, дух бусидо, — снова подумал господин Набуки. — Красной куртки на Рю больше не было (видимо, он сбросил ее в воде, чтобы не мешала плыть), мокрая черная майка облепила его гибкий мускулистый торс. Зато темные очки с каплевидными стеклами каким-то чудом уцелели: густо покрытые капельками воды, они теперь сидели у Рю на переносице, скрывая глаза.

— Не стоило стрелять, — просто сказал он, поднявшись на верхнюю палубу и остановившись перед господином Набуки, который сразу же вспомнил, что несколько минут назад солгал парню относительно наличия на борту огнестрельного оружия.

— Мы не могли позволить ему уйти, — мягко ответил господин Набуки.

— Он бы не ушел, — по-прежнему бесстрастно возразил Тахиро. — Я хорошо плаваю.

— Теперь я это знаю, — сказал Набуки. На ходу перезаряжая пистолет, к ним приблизился Сабуро. Господин Набуки с неудовольствием заметил, что глаза у него снова подозрительно блестят, а на впалых щеках без труда обнаруживаются влажные следы. Конечно, это могли быть просто брызги морской воды, но господину Набуки в это не верилось: брызги не могли залететь так высоко.

Сабуро загнал на место обойму, щелкнул предохранителем и, перехватив пистолет за ствол, ткнул рукояткой в выпуклую грудь Рю Тахиро.

— Возьми, — сказал он. Голос у него был твердым и не дрожал. — В следующий раз не позволяй никому приближаться к хозяину ближе чем на семь шагов. Господин Набуки — очень хороший человек. Охраняй его как зеницу ока и помни, что я за тобой наблюдаю. Если ты задумал что-то нехорошее, тебе лучше застрелиться прямо сейчас.

С этими словами он повернулся и, тяжело ступая, скрылся в кокпите.

Вскоре на верхнюю палубу поднялся стюард и принялся ловко орудовать совком и метелкой, наводя порядок.

* * *

На сборы ему отводилось только два дня. Накануне отъезда, а точнее вылета, Иларион забрал из мастерской свой «лендровер». После ремонта и покраски машина выглядела непривычно новой и блестящей. Даже хорошенько приглядевшись, Забродов так и не сумел обнаружить места, где свеженанесенная краска соседствовала со старой. Из-за сверкающего великолепия машина казалась какой-то чужой. Удовольствие обошлось Илариону в кругленькую сумму. В салоне непривычно пахло краской, и, усевшись за руль, Забродо в первым делом опустил стекло и закурил.

  68