76 
У нее в запасе, может быть, есть минут двадцать, подумала Светлова.
Пока — если вдруг ключи кому-то понадобятся! — Туровские будут выяснять, где они… Пока они будут искать друг друга — так бывало уже не однажды, — спрашивать, вспоминать, где оставили связку…
А может, и этих двадцати минут у Ани не было… Еще неизвестно!
И сумеет ли Светлова как ни в чем не бывало вернуть связку ключей на место?
Аня быстро подошла к бойлерной.
На улице уже было темновато. А у нее как раз светлая куртка.
Довольно заметным она получается взломщиком…
Минут десять ушло на подбирание ключа… Который — из столь многих?
Наконец один подошел. Светлова толкнула дверь, вошла внутрь.
Нащупала выключатель у двери. Вспыхнул свет. Конечно, фонарик был бы естественнее в такой ситуации. Впрочем, у Светловой был свой расчет: эту “иллюминацию” видно издалека…
Аня перевела дух и огляделась.
Вот она, эта бойлерная…
Светлова ничего не понимала в ее устройстве, поскольку у нее не было загородного дома.
Анна изучающе осмотрела все, что могло подходить под определение “вентиль”. Осторожно попробовала кое-что повернуть и тут же возвращала, поворачивая в исходное положение.
Наконец, отчаявшись, начала крутить все подряд, приготовившись к худшему — если она выведет из строя сложнейшую и дорогостоящую систему, ей не поздоровится.
Но все было бесполезно.
Все рукоятки, ручки, ручечки и вентили поворачивались легко и свободно.
Кроме одного…
Его Светлова, сколько ни крутила, повернуть не смогла.
Звать Туровского с гаечным ключом она, естественно, не стала.
Итак… Рассказ о Немой, с “нечеловеческой силой” поворачивающей запросто заклинивший вентиль, оказался правдой. А вовсе не Леночкиной сказкой.
Или исправный вентиль таким образом уже “починили”?
Светлова вышла из бойлерной.
Вернулась к стойке. Там по-прежнему никого не было.
Положила ключи.
Показалось ли ей, что, когда она, пересекая пространство двора, шла от бойлерной к мотелю, в одном из окон шевельнулась занавеска?
Показалось или нет?
* * *
Зато Светловой точно не показалось, когда на следующий день поутру она обнаружила, кто пожаловал в “Ночку”…
Это был не глюк, а господин Фофанов собственной персоной.
Несколько, правда, припухший, какой-то очень помятый, сильно, можно сказать, изменившийся, но в общем вполне узнаваемый господин Фофанов.
"Какими судьбами?” — хотелось завопить Светловой при виде старого знакомого, но она вовремя удержалась от этого детского юмора.
— Как дела? — бросил на ходу господин Фофанов Светловой, как ни в чем не бывало.
— Дела? — Светлова просто остолбенела от этого милого приветствия.
— Да…
— Да, в общем, в двух словах не расскажешь, — промямлила она.
— А в трех? — продемонстрировал чувство юмора господин Фофанов.
— Э-э…
— Ну, ладно, потом поговорим, — пообещал Фофанов, направляясь к мотелю. — Жду вас в четыре в ресторане. Пообедаем?
— Пообедаем, — кисло согласилась Светлова, у которой отсутствовали другие варианты ответа.
Бобочка, как обычно, последовал за своим начальством, но вдруг отстал и остановился.
— Это.., я чего хотел тебе сказать-то, — глядя в упор на Светлову маленькими свиными глазками, сказал Бобочка. — Если ты думала, что это сам Фофан жену свою — того… Так не думай. Он как раз переживает очень сильно. Поняла? Как отвез ее хоронить в Москву, так и пьет с той поры очень сильно… Не он это, поняла?
"Спасибо, Боб!” — хотела поблагодарить Светлова, но передумала. Слова типа “спасибо” и “извините” в Бобочкином кругу считались неприличными — западло.
— Вы бы котенка себе завели, — посоветовала вместо благодарности Светлова.
— Не могу.
— Почему?
— Жизнь беспокойная.
— Понятно, — Аня понимающе кивнула. Ответственный мужик Бобочка. При беспокойной жизни, в которой все время свистели пули, заводить кого-либо, по его мнению, — значило оставлять после себя сироту. А безответственности Боб не хотел, что было, конечно, в его положении логично.
Итак… Значит, Фофанов запил с горя! И, как ни странно, Светлова теперь Бобочке поверила.
Впрочем, от этого ей было не легче.
* * *
До четырех времени было навалом. Светлова поехала в город и, чтобы запить неприятный осадок, оставшийся от лицезрения господина Фофанова, заглянула в первую же попавшуюся ей на пути приличную кофейню. Крайне необходим был хороший кофе! Предстоящий разговор с Фофановым наводил на Светлову настоящую тоску. Пожалуй, Анна согласна была уже на все, только бы освободиться и выбраться наконец из Рукомойска. Право, на все — на любую глупость.
76 
