Последние отзывы

  68  

Анна сама себе поражалась – она никогда бы не подумала, что сумеет проспать всю ночь. Проснулась она, по привычке, рано. В первую минуту она удивилась, что лежит не в постели, что под головой нет подушки, а на теле – ночной рубашки. Голову ломило, рука, которую она во сне подвернула под себя, страшно затекла, была тяжелая и чужая… Но еще хуже, чем самочувствие, были ее мысли. Точнее, никаких особенных мыслей не было, кроме одной: с Олегом что-то случилось! Теперь сомнений не было. Почти сутки прошли после его звонка, и до сих пор – ничего нового.

Он дал бы ей знать о себе, если был бы в состоянии.

Ждать больше не стоило. «Я звоню в милицию, – решила она, – и подаю в розыск». Ей припомнилось что-то об обязательных трех сутках отсутствия человека, после которых начинают его искать. Но как ей выдержать эти сутки? И откуда их считать? Со вчерашнего утра, когда он позвонил? Или с утра третьего сентября, когда он исчез? А если Олег вернется? Что он скажет, если она заявит в милицию? Он страшно не любил всякого рода панику, мог ее со света сжить за такой звонок.

"Мне даже посоветоваться не с кем… – подумала Анна. – Не с Алисой ведь откровенничать. А она, наверное, еще спит. И что нам делать? Что мне делать?!

Идти на работу?! Отправлять ее в школу?! Но ведь Олег запретил выходить из дому… Какой-то тупик, полное безумие. Я с ума сойду! Нет, уже сошла. Звоню в милицию".

Она поднялась с дивана, помахала рукой, пытаясь привести ее в нормальное состояние. Но какое там нормальное! Все тело было как эта рука – онемевшее, больное, чужое… Анна поплелась на кухню, поставила на плиту чайник, сполоснула глаза холодной водой…

Не было сил даже умыться как следует. В комнате дочери было тихо, дверь прикрыта – Алиса спит. «Я не пущу ее в школу, – решила Анна. – Мало ли что! Боже мой, но как нам тут сидеть вдвоем, ждать непонятно чего! И что мы будем есть?» В холодильнике почти ничего не осталось. Были кое-какие консервы, маленький кусочек колбасы, остатки масла, вчерашний суп…

Два последних дня ей было не до магазинов. Хлеб кончился. Булочная была рядом, на бульваре, и Анна вяло заглянула в кошелек. «Надо сбегать, пока Алиса не проснулась, – подумала она. – И молока надо взять».

Она поняла, что без умывания не обойдешься, прошла в ванную комнату, отвернула кран с горячей водой… Стало немного легче, она даже решила, что, когда вернется, примет ванну. Эта процедура всегда успокаивала ее. Ее любимая пена для ванны стояла на полочке, напоминая о нормальной жизни, о семейном уюте, о блаженстве отдыхающего в горячей воде тела… И все вещи вокруг были такие милые, такие привычные, но казались ей в это утро совсем чужими и ненужными. И как она успела привыкнуть к этой квартире?! И почему она никогда не думала, что здесь ничего по-настоящему ей не принадлежит.

Разумеется, когда она выходила за Олега, ей было не до имущественных вопросов. Все было так, как решил он сам. Анна осталась прописанной в своей бывшей квартире, которую в будущем собирались разменивать. Это имело какой-то практический смысл, вовсе незачем было выписываться оттуда и создавать себе новые проблемы. Но теперь, когда она вспоминала это, ей почему-то не нравилось поведение Олега. Его собственнические высказывания: «Моя квартира – это моя квартира». «И никогда, ни разу он не сказал – наша квартира», – вспоминала она.

За шумом льющейся в раковину воды она не услышала, как вошла дочь. Увидела ее отражение в зеркале, охнула, обернулась:

– Как ты меня напугала!

– Доброе утро, – ответила Алиса, словно не заметив ее раздражения. – Мама, мы сегодня куда-нибудь пойдем?

– Куда, например? – Анна отвернулась, принялась намыливать руки.

– В школу я пойду?

– Нет, наверное, – скрепя сердце ответила Анна.

Ей совсем не нравилось, что ребенок пропускает занятия, но ничего другого она пока придумать не могла. – Я позвоню туда, скажу, что ты больна.

Алиса пристально смотрела ей в спину, Анна заметила это в зеркале. Потом дочь склонила голову на плечо и сказала:

– А как же ты учила меня не врать?

– Что?! – Анна вскинулась, встряхнула над раковиной мокрые руки. – Что ты себе позволяешь?! Кто врет?!

– Ты, мама, – твердо ответила дочь, не сводя с нее глаз и ничуть не испугавшись. – Я ведь здорова.

– Ну… – Анна немного приутихла. Конечно, дочь была права: Анна всегда проповедовала ей, что нужно честно исполнять свои обязанности, даже самые мелкие, и не искать отговорок, чтобы не делать какую-нибудь работу. – Знаешь, маленькая, не всегда нужно быть такой прямолинейной. Бывают ситуации… Впрочем, это сложно объяснить.

  68