110 
– Похвальная скромность, Роман Владимирович, но если уж мы служим, то о себе тоже не стоит забывать.
«Намек понят, – доложился себе Панин. – Следить за американцем пуще глаза своего, а то ждать тебе, Рома, капитана до морковкина заговенья. Да и вообще, как бы тех звезд, что имеются, не лишиться».
– Учту ваши слова, Евгений Яковлевич, – поблагодарил Панин за науку.
– Долг наш, стариковский, вас – щенят – учить, – зевнул полковник Ковалев, – да ждать, когда созреете да смените нас – сундуков пыльных. А что там, Рома, у тебя на личном фронте? Что-то побед не видно? – перешел на совсем доверительную волну полковник Ковалев. – Ты жениться, вообще, собираешься?
– Да не попадается покуда нужная кандидатура, – молодцевато отбился Панин.
– Ну-ну, ты что, в каких-нибудь Мурашах служишь, – удивился Ковалев, – вокруг – столица! Неужели мало?
Панин пожал плечами:
– Приму ваши слова к сведению, Евгений Яковлевич.
– Вот и прими.
В таком роде они пообщались еще некоторое время, это была работа с людьми, так подобные разговоры называются у начальства.
9
Грохоты моря
А что еще имел так полюбившийся всей команде и министру Военно-Морского Флота «Революционный пролетарий»? Он имел оружие, невиданное, но давно теоретически предсказанное западной наукой – скоростные торпеды, действующие по принципу реактивного движения. Нет, не те, известные всем ракетоторпеды, которые могут выскочить из морской стихии, прилететь в нужное место по воздуху, затем нырнуть и начать активную охоту за чем-нибудь притаившимся в мокрой темноте, нет, эти плавали по принципам Циолковского, но под водой. Понятно, они не набирали в водной глади вторую или первую космическую скорость, дабы не стирать титановые бока, но восемьсот километров в час они все-таки развить умудрялись. И ладно та, запуганная и загнанная в восточную часть Тихого океана Америка-2, находящаяся в состоянии «холодно-горячей войны», она хоть знала об этих советских штучках-дрючках, а местная, та, что кичится морскими мускулами и никак не может наглядеться на собственную силищу? Этой встреча со столь вызывающими военными достижениями должна была оказаться совсем в диковинку.
И так оно и случилось.
Ударная лодка «Сиракузы», марки «Лос-Анджелес», получила в правый борт сразу три ракетные торпеды «Пилюля», и единственное, что успели понять ее акустики с помощью буксируемой ГАС, это то, что в их сторону выпущено нечто очень быстрое, и выпущено с глубин, на которых наличное на борту оружие не способно поразить ничего. Ну а как лопался стодесятиметровый корпус «Сиракуз», дано было расслышать обоим оставшимся в акватории американским лодкам и даже некоторым надводным кораблям. То, как орали и хлебали напоследок кислород сто тридцать три человека команды, не дано было расслышать никому. Они не успели ничего более, даже выпустить на поверхность моря радиобуй. После этого они, без особого труда, достигли предельной в этих местах глубины погружения – семи тысяч шестисот метров.
«Революционный пролетарий» повисел немного на одном месте, чутко вслушиваясь, не выдаст ли себя еще какая-нибудь западная субмарина, но как ни старался, так и не засек барражирующего в пятнадцати километрах «Си Вулфа».
10
Сближение
После приземления у Ричарда Дейна создалось впечатление, что он миновал не расстояние, а время. Словно из старого чулана достали уэллсовскую машину времени и без предупреждения переместили его на несколько десятков лет назад. Именно так на него подействовала посадка в России. А после пары часов езды на автомобиле, через пробки и достопримечательности, ощущение не пропало, а даже усилилось. В таком настроении он и предстал перед Романом Владимировичем Паниным.
Для начала он назвался, и они пожали руки.
– Говорите по-русски? – спросил его по-английски Панин.
– Да, умею чуть-чуть, – отчеканил Ричард Дейн с ужасным акцентом. – Не против получить уроки от настоящего русского.
– Интересно, – снова поинтересовался Панин, – для чего вас до сих пор обучают русскому, неужели «холодная война» еще не кончилась?
– А зачем вы учите английский? – парировал Ричард Дейн. Этот славянин начинал ему нравиться.
– Ясно почему, это международный язык, на нем говорит очень много народу.
– А что, думаете, на китайском говорят меньше?
– Все-таки пока меньше. Может быть, когда-нибудь. Ладно, попробуем перейти на «ты», – Панин сделал небольшую паузу и после кивка Ричарда Дейна продолжил: – Ты, Ричард, чего-нибудь ел? Пойдем перекусим, заодно поболтаем, так сказать, будем сочетать приятное с полезным.
110 
