16 
— Ни в коем случае! Я думаю, нам и машину лучше оставить у перекрестка — зачем тревожить людей заранее?
Вся Блюменштрассе была застроена отдельными домами, скорее даже виллами, причем новых строений тут почти не было, а все больше старинные особнячки причудливой архитектуры, окруженные ухоженными садиками. Местность, на которой располагался городок Блаукирхен, была холмистой, и Блюменштрассе начиналась как раз у подножья холма: дом номер 29 оказался на середине склона. Забор вокруг участка был довольно высок, а сам дом прятался в глубине сада, его почти не было видно, только проглядывала сквозь зеленые кроны красная черепичная крыша. На улицу выходили узорчатые чугунные ворота, с крутым выездом на улицу сразу же за ними, и каменная лестница, ведущая к калитке. Инспектор с Апраксиной поднялись по ступеням и прочли на латунной табличке: «ПРОФЕССОР ВАХТАНГ МАХАРАДЗЕ».
— Интересно, профессор — чего? — спросила Апраксина, не ожидая, впрочем, ответа от Миллера. Тот нажал кнопку звонка: щелкнул замок, и калитка чуть-чуть отошла от каменного столбика.
— Прошу! — сказал Миллер, распахивая калитку и пропуская вперед Апраксину.
В глубь сада к дому вела аккуратная дорожка, выложенная желтым кирпичом наподобие старинного паркета — «елочкой». Вправо и влево от нее отходили такие же кирпичные дорожки, только более узкие. Апраксина по пути внимательно оглядывала растения по бокам дорожки и в глубине сада.
— Здесь живут состоятельные люди, — негромко сказала она инспектору.
— Естественно: такой дом и обширный участок!
— Да нет, дело даже не в доме, хотя он действительно большой и красивый. Но вот сад! Его можно демонстрировать как образец садово-парковой архитектуры. Я сужу по подбору растений, по уходу за ними, по состоянию газонов.
— У вас тоже очень красивый и ухоженный сад, графиня, — галантно заметил инспектор.
— Ну что вы! Здесь поместится двадцать моих садиков, а такие розы, как вон там, в розарии с периодами, мне просто не по карману! Для поддержания в порядке такого сада требуется как минимум работа двух-трех садовников, причем хотя бы один из них должен обладать высокой квалификацией и работать каждый день.
— Любопытное наблюдение, — довольно равнодушно заметил Миллер.
— Очень! — согласилась с ним Апраксина. — Немногие люди могут содержать даже одного постоянного садовника.
— Скажите, графиня, должен ли я вас сразу представить как русскую графиню?
— Ни в коем случае! Возможно, не зная об этом, хозяева начнут между собой переговариваться по-русски или по-грузински. Махарадзе — грузинская фамилия.
— А вы и грузинский знаете?
— Я знаю много такого, что и сама не упомню, — уклончиво ответила Апраксина, но Миллер ее ответ принял как положительный и уважительно кивнул. — Но нас уже встречают! — предупредила его Апраксина.
В дверях дома стояла молодая девушка в синем платье, белом передничке и белой же кружевной наколке на темных кудрявых волосах.
— Горничная, — почтительно заметил Миллер. Впрочем, почтение относилось не к горничной. Ей он сказал довольно строго: — Мы из криминальной полиции Мюнхена. Могу я видеть господина Вахтанга Махарадзе?
— Вахтанга Махарадзе? Но он же… Пройдите и обождите в гостиной, я спрошу княгиню.
Через просторную прихожую с двумя большими зеркалами она провела их в гостиную, темную из-за дубовой обшивки стен и потолка, указала на кресла в проеме окон и попросила обождать, а затем простучала каблучками в глубь дома.
— Она спросит княгиню! — уважительно повторил Миллер, глядя вслед горничной. Апраксина слегка улыбнулась, зная его благоговение перед всякими титулами: никто с таким удовольствием не именовал ее «графиней» через каждые три слова. Особенно при посторонних.
Через минуту-другую горничная вернулась и объявила, что княгиня примет их и сама все объяснит. Что именно должна объяснить княгиня, оставалось пока непонятным.
В ожидании хозяйки Апраксина обратила внимание на паркетный пол в гостиной: он был натерт воском, а не покрыт легко моющимся лаком. Старинная мебель была также в прекрасном состоянии и явно тоже регулярно натиралась воском и полировалась. Через высокое окно была видна все та же парадная часть сада, через которую они только что прошли.
Раздалось легкое поскрипывание, и в гостиную въехала инвалидная коляска, а в ней Апраксина и Миллер увидели редкой красоты старую женщину: у нее были белоснежные волосы, уложенные в пышную прическу, высокие и тонкие темные брови и под ними такие большие черные глаза, которых хватило бы на двух итальянских красавиц, — блестящие, нежные и в длиннейших ресницах.
16 
