очень нудно 
66 
— Вообще-то… Да, — кивнула она, прикинув что-то в уме.
«Мерседес» съехал с трассы. Мачеха остановила машину и сказала:
— Зонт на заднем сиденье. Будь так добр…
Он с усмешкой взял зонт и, выйдя первым, подержал его над Гелей, когда та выбиралась из машины.
— А у тебя хорошие манеры, Маратик, — промурлыкала мачеха.
— Зато у тебя отвратительные.
Его раздражало в этой особе еще и то, что в свое время она работала танцовщицей в кабаке и, скорее всего, демонстрировала там стриптиз. И что бы Геля теперь ни делала, какие бы побрякушки на себя ни нацепляла, в какие бы дорогие меха ни наряжалась, она все равно останется вульгарной уличной девкой. Это выжжено на ее рыжем лице, как клеймо.
— За что ты меня так ненавидишь? — прищурилась мачеха. Ее и без того узкие глаза превратились в щелочки.
Его замутило. Стерва!
— По-твоему, я должен тебя любить?
— Я — все-таки женщина… — томно протянула она.
— Женщина? Я этого не замечал.
Перехватил ее злой взгляд и понял: никакого мира между ними быть не может. Только война!
Мачеха молча пошла в кафе, села за столик. Он уселся напротив, взял меню. И тут заметил ту самую симпатичную девушку, управляющую, которой делал заказ для супругов Лебедевых. Алиби рассыпалось, как карточный домик, но его валеты и дамы никуда не делись, и жизнь уже раскладывала с ними другой пасьянс.
— Одну минутку, — сказал он Геле и поднялся. Подошел к управляющей, тихо спросил: — Вы меня помните?
Та обернулась, посмотрела, нет ли кого поблизости, потом так же тихо сказала:
— Да, конечно. Но меня никто не спрашивал о…
— Это уже не актуально. Забудьте.
— Но они здесь были. То есть вы. То есть… — запуталась девушка.
— Я понял.
— Та девушка. То есть молодая жена. Она чем-то похожа на вашу спутницу, — и управляющая кивнула в зал, где за столиком у окна откровенно скучала Геля.
— Что-о?! — Девушка даже отпрянула. А он хрипло спросил: — А вы ничего не путаете?
— Нет. Она была очень хорошенькая. Светлые волосы до плеч. В приметных очках.
— В каких очках?
— Оправа вишневого цвета, на дужках стразы. В джинсах и футболке, украшенной бусинками и яркой вышивкой.
У него мгновенно пересохло в горле: это была одежда Эли. А очки, описанные управляющей, он купил незадолго до поездки на юг. Эля перемерила все, что были в магазине, и остановилась на этих, со стразами. Очки стоили около семи тысяч рублей, он сам оплатил покупку.
Тут управляющая попросила его минутку подождать, куда-то отошла, а вернувшись, протянула ему небольшую изящную вещицу:
— Вот. Лежала под салфеткой. Та самая молодая женщина забыла. Должно быть, накрыла случайно, и…
Это была заколка для волос. Ничего особенно, если бы он не видел ее на Эле в день бракосочетания. Ни шляпы, ни фаты она не надела. Волосы, которые жена отращивала вот уже несколько месяцев, были уложены в замысловатую прическу, которую по бокам прихватывали две заколки в виде цветка, украшенные алыми стразами. Изысканная вещица, у Эли всегда был отменный вкус.
Сумасшествие продолжалось. Этого не могло быть, но тем не менее это было. Утром, после брачной ночи, жена причесалась и с двух сторон заколола волосы двумя цветками. Он отчетливо помнил, что в ее светлых волосах сверкали стразы. Так же, как на дужках солнцезащитных очков. Да, у Эли отменный вкус.
Он взял заколку и крепко зажал ее в кулаке. Потом глянул в зал. Геля пила сок и смотрела в окно. Уточнил на всякий случай:
— А вы ничего не путаете? Чем та женщина была похожа на эту?
— Как вам сказать… — замялась девушка. — Вроде бы ни цвет волос, ни телосложение… но… Словом, я не знаю! Но я увидела, как вы вошли, и вдруг вспомнила именно ту молодую женщину. Не знаю почему.
Он все еще не мог поверить, что Эля была здесь. Но она здесь была. Заколка тому подтверждение. Причем была уже после того, как на шоссе обнаружили трупы супругов Лебедевых!
Он запутался окончательно. Знал только одно: Геля врет. Поблагодарив управляющую, вернулся за столик.
— Ну, наконец-то! — вздохнула мачеха. — Я уже сделала заказ. Пить что-нибудь будешь?
— Минеральную воду.
— Ах, да! Я же забыла, что ты совсем не пьешь. А по-моему, иногда можно позволить себе расслабиться.
И тут он разжал руку. Показал Геле то, что в ней было со словами:
— Знаешь, чья это вещица?
Как же она побледнела! Мертвецки! Смотрела на заколку, не отрываясь. И старела на глазах. Он даже не ожидал такого эффекта.
66 
