очень нудно 
61 
– Я же говорю, что вы разделяете мои убеждения! – горячо сказала она. – Ой, извините! Что я такое говорю? Конечно же я разделяю ваши!
– Но ведь вы их не знали до сегодняшнего дня?
– Ах, Алексей Николаевич, я догадывалась! Какой же вы умница необыкновенный! Ой, извините!
– Извиняться за то, что вы мне наговорили приятных вещей? Да помилуйте, Александра Васильевна! Так я пришлю приглашение и вам, и, разумеется, всему вашему семейству? Приезжайте ко мне накануне бала, и мы что-нибудь для вас подберем. Я имею в виду драгоценности. У меня богатая коллекция.
– Нет, не надо!
– Да полно. Я собираюсь опять открыть бал в паре с вами и даже, пожалуй, решусь на мазурку. Если вы мне ее обещаете.
– Как я могу вам отказать, Алексей Николаевич?
– А как же господин Соболинский?
– Алексей Николаевич! – горячо сказала она. – Вы так ко мне добры! Я готова отдать вам все, что у меня есть! Все, что вы попросите!
– Вот как?
Она спохватилась. Перед ней стоял далеко не старик и смотрел на нее, как смотрит мужчина на хорошенькую женщину, разумеется, желая ею обладать, а все эти умные разговоры…
– Мне пора, – заторопилась она.
– Я запомню ваши слова. И возможно, попрошу…
Она вспыхнула и кинулась к дверям в смятении, чтобы не услышать чего-то еще.
Дома Шурочку уже поджидала горничная Варька с письмом от Лежечева. Письма Шурочка ожидала. Им и в самом деле надо объясниться. На этот раз Лежечев был краток:
«Александрин!
Сегодня ночью я буду ждать Вас в саду, на прежнем месте. Мне крайне необходимо говорить с вами.
Вольдемар».
Она решила посоветоваться с Жюли. Улучила минутку и приласкалась к любимой сестре. Но та опять была на нее за что-то сердита.
– Юленька, что случилось?
– Ты еще спрашиваешь! Я вчера видела, как ты кокетничала с господином Соболинским! И все это видели. А мне пришлось смотреть, как страдает бедный Владимир. Нет, я не позволю тебе погубить свою жизнь!
– Ты-то чем недовольна? Да, Владимир не танцевал со мной, зато он танцевал с тобой!
– Если это жертва ради меня, то я ее не приму! – с жаром сказала Жюли с неожиданной для нее твердостью. – Я его люблю и хочу, чтобы он был счастлив. А счастлив он может быть только с тобой.
– Ты ошибаешься.
– Ты одержима дьяволом.
– Но Серж вовсе не дьявол.
– Я не о нем. Он – посланец дьявола, но не сам Сатана. И он захочет соединиться с Сатаной, и тогда они погубят столько душ, что ад переполнится.
– О боже! Ты сумасшедшая!
– И молитвами здесь не поможешь. Надо решительно положить этому конец.
– Чему положить конец, Юленька?
– Молчи, молчи… Ты должна выйти замуж за Владимира Лежечева. Тебя надо спасать.
– Но это невозможно теперь! Он зовет меня сегодня на свидание, но я не пойду. Теперь уж точно не пойду. Потому что ты меня пугаешь.
– Пойдешь!
Шурочка не узнавала свою тихую, кроткую сестру. В борьбе, как ей казалось, с самим дьяволом, Жюли стала одержимой.
– Но я не хочу объясняться с Вольдемаром! Не хочу!
– Я тебя спасу. Я сама тебя к нему отведу.
– Поздно меня спасать. Слишком поздно.
– Покайся, и Господь тебя простит.
– Хорошо, я сделаю, как ты скажешь.
Спорить с сестрой было бесполезно. Жюли и в самом деле напомнила ей о свидании, когда стемнело, и все в доме улеглись спать.
– Сашенька, пора! Иди к нему!
«Только этого мне не хватало! – думала она, идя по тропинке и вглядываясь в темноту. – То я хотела женить Лежечева на Жюли, а теперь она непременно хочет выдать меня за него замуж! Так вот что такое любовь? Необходимость принести себя в жертву! Тогда что же у нас с Сержем? Ах да! Я жертвую собой! Значит, я люблю, а он мною играет. Значит я – жертва. Хотя цыганка предсказала другое. И что мне теперь делать?»
– Александрин!
Она вгляделась в темноту и осторожно пошла к беседке.
– Вольдемар!
– Я был расстроен вчера, я не спал всю ночь. И все-таки я рад видеть вас.
Он горячо стал целовать ее ледяные руки. Нынешняя ночь была прохладной, и она замерзла, пока шла сюда по саду. Приближался август. Его первое дыхание уже коснулось травы, оставив на ней холодную росу, и неба, нагнав на него облака.
Она почувствовала, как его губы коснулись шеи, и, вздрогнув, поспешно отстранилась.
– Нет, нет, не надо!
– Я люблю вас. Я готов назвать вас своей женой перед Богом и людьми.
Она наконец решилась:
– Я не могу выйти за вас замуж.
61 
