77 
Глеб расстегнул верхнюю пуговицу сорочки и бросился на пол.
«Раз, два три… Раз, два, три…» – мысленно отсчитывал Глеб, быстро отжимаясь от пола. Затем он усложнил упражнение. Он отжимался вначале на правой руке, затем на левой. «Раз, два, три… Раз, два, три…» – считал он в уме, чувствуя, как кровь начинает пульсировать, как сердце бьется все более и более учащенно. Потом он, отжимаясь от пола, хлопал в ладоши. «Раз, два, три… Раз, два, три…» Это упражнение, простое, как грабли, требовало хорошей тренировки, точности движений и силы.
Минут через десять Глеб вскочил на ноги. Теперь он чувствовал себя намного лучше, хотя даже не вспотел, а ведь отжался от пола сотни полторы раз. «Ну вот и все. Хорошо. Теперь можно ехать обедать. Ирина, небось, хлопочет у плиты, старается угодить мне. Да, в последнее время, когда я ее не вижу даже недолго, на душе у меня становится тоскливо. Почему я так сильно к ней привязан? Неужели это на самом деле – любовь?» Глеб тщательно запер все двери и пешком спустился по лестнице. В подъезде пахло масляной краской, лаком, наверное, кто-то затеял ремонт.
Он прошел переулком, свернул на Калининский и минут через двадцать был у «Праги». "А может, следовало бы поступить проще – пойти пообедать в ресторан?
Ну нет, там шум, гам, гульба… Да к тому же я обещал Ирине. «Прага»… – вдруг сработала мысль. – Это здесь пьянствовал Аркадий Геннадьевич Шанкуров, это отсюда он помчался на своем «мерседесе». И вот эта его пьяная выходка привела к страшной трагедии. Ну и сволочь! Убить двух детей и старика… Отъявленный негодяй. Ясно, он не остановится ни перед чем и его сообщников тоже не сможет остановить никто.
Как это никто? – тут же сказал себе Глеб. – А я? Меня вызвали из Парижа именно для того, чтобы разобраться с мерзавцем Шанкуровым, с его друзьями-приятелями, для того, чтобы сделать Россию чище. И если даже на одного мерзавца станет меньше, то тысячам простых людей станет легче дышать… Как-то я странно рассуждаю, словно всю жизнь состоял в коммунистической партии и прилежно читал передовицы в «Правде», а также статейки на тему социалистической морали и нравственности".
– К черту, к черту, – пробормотал Глеб, подходя к такси. – Насколько я понимаю, вы свободны? – он сел на переднее сиденье.
– Да-да, конечно, – ответил таксист, молодой парень в бейсболке. – Куда едем?
– В район ВДНХ, Берингов проезд.
– Понятно.
Вопроса, сколько Глеб заплатит, даже не возникло.
К приезду Глеба Ирина уже накрыла на стол, и не. в кухне, а в гостиной.
Она обняла Глеба прямо в прихожей, прохладными пальцами поправила его русые волосы.
– Когда расстались в аэропорту, я даже предположить не могла, что ты появишься так скоро.
– А я появился. Ты же знаешь, я люблю делать тебе сюрпризы.
– На этот раз, – Ирина грустно вздохнула, – твой сюрприз приятен.
– Ну что ж, тем лучше, – ответил Глеб, снимая куртку и направляясь мыть руки.
Ирина бросилась на кухню, там уже что-то подгорало. Когда Глеб вышел из ванной, она чуть виновато посмотрела на него и не к месту чертыхнулась.
– Что-то случилось? – принюхиваясь, весело улыбнулся Глеб.
– Как всегда, твое любимое мясо сгорело, – ответила Ирина, – и не надо на эту тему шутить.
– Плакать будем или как?
– Я уже плакала, когда резала лук.
– Странно, по тебе не видно, – Глеб обнял Ирину за плечи.
Они прошли в комнату. Мясо, хоть и подгорело слегка, все равно оказалось ароматным и сочным, Глеб с аппетитом ел, а Ирина сидела напротив и смотрела на него с нескрываемой радостью. Ей не так часто доводилось вот так просто, буднично, заботиться о любимом человеке. И тут неожиданно представилась такая возможность.
– Что ты на меня так смотришь? – спросил Глеб.
– Как «так»?
– Будто год не видела и не чаяла увидеть.
– Мне нравится, когда ты дома, когда все хорошо, спокойно.
– Не совсем уж все спокойно, – не выдержал Глеб, и Ирина почувствовала, что его что-то тревожит, хотя он и пытается это скрыть. От чуткого женского сердца скрыть что-либо почти невозможно. Оно как барометр, который реагирует на малейшее изменение погоды и даже предсказывает ее.
И действительно, не прошло и четырех минут, пока они сидели за столом, как резко и настойчиво зазвонил телефон.
– Сиди, я сама подойду.
Она вышла к телефону и, прежде чем поднять трубку, крикнула:
– Если что – ты дома?
77 
