27 
Эмми, нам с тобой давно уже надо было расстаться. Так вести дневник невозможно — это же невыносимо. Ты все время смотришь на меня (ты бы написала: «Ты смотришь на меня так… так… так…»). И я вижу, как ты смотришь на меня, когда говоришь так… так… так… И что бы я ни говорил, как бы долго я ни молчал — ты смотришь на меня своими глазами-словами. Каждая твоя буква подмигивает мне так… так… так… Один раз так, другой раз так, третий раз так… В каждом слоге — твой взгляд…
Эмми, Эмми… Это была жуткая зима. Никакого «веселого Рождества и счастья в новом году» ни от какой Эмми Ротнер. Я уже действительно решил, что все кончено. Ты написала «КОНЕЦ» после той ночи. Эта ночь — а потом еще и «КОНЕЦ»… Не «конец», а «КОНЕЦ» — это уже было выше моих сил. Я списал тебя. Все исчезло, ничего не осталось. Никакого дневника. Никаких дней для дневниковых записей. Это было омерзительно пустое время. Можешь мне поверить. А Памела любит меня, я уверен.
Эмми, я спрашиваю тебя, ты помнишь эту ночь? Нам нельзя было это делать. В тебе было столько злости, столько ожесточения, столько горечи, и все же ты была такой… такой… такой… Твое дыхание над моим лицом, в моих глазах — оно прожигало меня насквозь. Может ли близость быть еще ближе? Сколько раз я мечтал об этом, видя одни и те же картины! Вот так сплестись, крепко-накрепко, и застыть навсегда… Только чувствовать твое дыхание.
Пожалуй, мне лучше закончить это письмо. Я немного пьян. Вино — крепкое, плевать, сколько там в нем градусов. Эмми, еще пятнадцать ночей — я подсчитал, — и приедет Памела. И начнется новая жизнь. Ты бы сказала «отрезок», я говорю: жизнь. Но я не консерватор. Ну, может, у меня немного консервативный взгляд на определенные ценности. Твоя жизнь — это Бернард и дети. Не отрезай ее. Тому, кто живет отрезками, не хватает широты, размаха, от него ускользает смысл целого. Он живет маленькими, вялыми, маловыразительными кусками. В конце концов он остается обделенным во всем. Твое здоровье!
А сейчас — будь что будет, я целую тебя, мой дневник. Не смотри на меня так, пожалуйста!!! И прости мне подобные мейлы. Я сейчас переживаю не самую лучшую свою фазу. Далеко не самую лучшую. И я немного пьян. Не сильно, чуть-чуть. Так, все, стоп, заканчиваю. Отправляю.
Конец.
Не КОНЕЦ, а конец.
Твой Лео
На следующее утро
Тема: Еще четырнадцать ночей
Дорогой Лео!
Твои пьяные послания — это, конечно, особый аттракцион! Это не просто поток слов, это настоящий водопад. Тебе не следует так резко открывать шлюзы. Правда, когда твой шкаф с чувствами, не выдержав нагрузки, трещит по швам и пропитанные красным вином строки выливаются наружу, ты иногда бываешь настоящим философом. Твоим рассуждениям о консерватизме и об отрезках жизни позавидовали бы многие мудрецы. Я даже не знаю, с какого конца мне приниматься за анализ твоего послания. И нужно ли вообще за него приниматься. Стоит ли это того в свете оставшихся четырнадцати ночей? Я, пожалуй, посоветуюсь со своим психотерапевтом. А ты пока выветривай свои оставшиеся в голове градусы!
Всего самого доброго,
Твой никогда не умолкающий Дневник
Через девять часов
Тема: Наша программа
Добрый вечер, Лео!
Ты уже в состоянии различать буквы? (Ты узнаешь в них мое лицо?) Тогда я в качестве твоего дневника направляю тебе запрос относительно нашей программы на ближайшие и, возможно, последние две недели: Что мы будем делать?
1. Молчать, чтобы ты мог спокойно подготовиться к «Пэм»? (Цитирую: «Она любит меня, и мы сделали свой выбор, мы будем счастливы». Личное замечание: потрясающее решение!)
2. Продолжим переписку, как будто между тобой и твоим дневником никогда ничего не было (и уже хотя бы поэтому никогда не будет)? И в момент прибытия авиарейса из Бостона наши диалоги прекратятся, чтобы ты наконец смог сосредоточиться на своей новой жизни, в то время как я брошусь в свой следующий отрезок жизни или по причине его безуспешности повторю предыдущий.
3. Или мы еще раз встретимся? Ну, ты понимаешь — одна из наших знаменитых последних встреч. С целью… с целью… с целью… Без цели. Просто так. Как мы назвали это прошлым летом? «Достойное завершение»? Может, нам пора наконец достойно — а главное, на самом деле — завершить эту историю? Подумай, более подходящего момента уже никогда не будет.
На следующий вечер
Тема: Еще тринадцать ночей
27 
