очень нудно 
31 
— Так-так, — сказал хозяин, по-прежнему стоя за спиной у Анны Александровны. — Давайте посмотрим, что тут у нас…
Сивакова снова вздрогнула, потому что на плечи ей вдруг опустились две небольшие крепкие ладони с длинными, очень чистыми, любовно ухоженными ногтями. Ей даже показалось, что эти ногти подпилены и заострены по форме звериных когтей — если, конечно, бывают такие аккуратные, красивые, тщательно обработанные когти. На безымянном пальце левой руки поблескивал массивный золотой перстень с крупным рубином. Перстень был выполнен в виде свернувшейся спиралью змеи, а рубин сидел на том месте, где у рептилии должен был располагаться глаз. Для глаза он был, пожалуй, крупноват, словно змея страдала хроническим запором и все время вынуждена была тужиться изо всех сил.
— Спокойно, — сказал хозяин своим пришепетывающим интеллигентным голосом. — Это быстро и совсем не страшно.
Эти слова вовсе не успокоили Анну Александровну, а, напротив, окончательно напугали, тем более что она вдруг почувствовала, как пальцы хозяина вцепились в ее плечи мертвой хваткой, отгибая их назад так, что лопатки сошлись вместе, а спина прогнулась. Она увидела в зеркале над своим правым плечом сосредоточенное бородатое лицо, наполовину скрытое темными очками, и ощутила, как что-то твердое уперлось ей в поясницу. Поскольку руки у хозяина были заняты, оставалось лишь предположить, что это его колено. Анна Александровна с ужасом поняла, что ей вот-вот сломают хребет. «Боже, как нелепо», — подумала она и попыталась вырваться, но хозяин сжимал ее плечи мертвой хваткой. Она хотела закричать, но в это самое мгновение хозяин резко потянул ее плечи на себя, одновременно сильно надавив коленом на поясницу. Сивакова услышала, как в спине у нее что-то отчетливо хрустнуло, и тут же почувствовала, что ее больше не держат.
— Ну вот, — сказал хозяин, — готово. Правда, легче?
— Что вы себе позволяете?! — возмущенно воскликнула Анна Александровна и осеклась на полуслове, поняв, что ей действительно стало легче.
Надоедливая ноющая боль в пояснице, изводившая ее уже второй десяток лет и временами становившаяся нестерпимой, прошла, словно ее и не было. Анна Александровна так привыкла к этой боли, что практически перестала ее замечать, но теперь, когда боль исчезла, облегчение оказалось огромным.
— Мелочь, — небрежно заявил хозяин. — Легкое смещение межпозвонкового диска и как следствие — ущемление нерва. Если впоследствии снова возникнут проблемы, вы сможете решить их сами. Я вас научу, это совсем несложно.
— Однако, — не скрывая легкой оторопи, произнесла Анна Александровна. — Могли бы, кажется, и предупредить. А то хватаете как медведь… Тем не менее спасибо. Мне действительно стало легче. Сколько я вам должна?
— Полноте, — мягко возразил хозяин. — Не надо меня обижать. Давайте пройдем в комнату, сядем и поговорим о том, что вас действительно волнует. Ни за что не поверю, что вас привела ко мне проблема, с которой мог бы справиться любой мало-мальски грамотный массажист.
— Что ж, — приняв окончательное решение, сказала Анна Александровна, вы правы. Сюда?
Хозяин предупредительно отвел в сторону тяжелую бархатную портьеру, которой был занавешен вход в комнату, и Анна Александровна, слегка наклонив голову с высокой старомодной прической, вступила в полумрак гостиной, где сильно пахло какими-то восточными благовониями и — почему-то — жареным мясом.
Глава 5
— Дурацкая планировка, — как-то совсем по-простецки пожаловался хозяин, вслед за Анной Александровной входя в гостиную. — Как бы я ни ухищрялся, кухонные ароматы все равно проникают сюда, и не просто проникают, а, я бы сказал, концентрируются здесь.
Сивакова заметила, что он сильно хромает на правую ногу, словно та была сантиметров на пять короче левой. Впрочем, несмотря на хромоту, двигался он легко и плавно.
— А вы не пробовали проветривать? — поинтересовалась она, усаживаясь в предупредительно пододвинутое хозяином кресло.
— Проветривать? — переспросил он. Эта идея, казалось, застала его врасплох. — Интересное предложение… Право же, интересное!
Хромая и пританцовывая, он приблизился к окну и отодвинул в сторону тяжелую штору. За окном оказалась застекленная лоджия, в которой на бельевом шнуре болталось какое-то тряпье. Вид этого развешанного для просушки барахла почему-то немного успокоил Анну Александровну, разом лишив хозяина большей части таинственного ореола, которым он, судя по некоторым признакам, старательно себя окружал.
31 
