очень нудно 
47 
– Насчет зависти, – напомнил он. – Вы сказали, что Рощин стал завидовать Воловому. Поясните, пожалуйста.
– Что? Да. Завидовать. Ведь кто бы мог подумать! Кто бы мог подумать, что нас соберет именно Рощин? Тогда, двадцать лет назад, мы дали клятву. Кто, мол, окажется в беде, может рассчитывать на помощь мушкетеров. Ведь это Рощин пообещал – я помогу другу. Но никто помощи не попросил. А он…
Артист замолчал и глубоко затянулся сигаретой. Алексей подался вперед:
– Он что? Рощин попросил помощи?
– Не совсем так. Он обратился к Воловому под благовидным предлогом: надо, мол, помочь Роме.
– Самарину?
– Да. Самарину. Рощин считал, что Ромке Самарину откровенно не повезло. Мы, мол, богатые, знаменитые… – при этих словах Белкин насмешливо улыбнулся. – А Ромка шабашит. Несколько лет назад он, как бы это сказать… Стал вести довольно-таки странный образ жизни.
– Поясните.
– Был период, когда мы вообще не общались. Даже не перезванивались. Лет семь. Была эта история. Со свадьбой. Когда он не пришел на бракосочетание. Я его понимаю: сам не одну бабу бросил. Но чтобы так откровенно, у ЗАГСа! Подозреваю, что это из-за Марго.
– Из-за Маргариты Лепаш?
– Ну да. Первая любовь. Она же последняя. Из-за нее он и бросал своих невест у алтаря.
– Невест? – удивился Барышев. – Их что, было несколько?
Белкин рассмеялся:
– Странно, да? Я же говорю, он ненормальный! Так вот. Мы долго не виделись. Потом я узнал, что он продал квартиру в Химках и купил дом. Километрах в шестидесяти от Кольцевой. В какой-то деревеньке. И стал жить там постоянно. Один. Заработает денег за лето – и на зиму запирается там. А народу в деревне почти нет. Летом – да. Жизнь кипит. Но летом Самарин там не живет, мотается по области со своей бригадой. А осенью все в Москву – он в деревню. Я, мол, люблю одиночество. Кроме него, зимует восьмидесятилетняя бабка да многодетная семья, переселенцы. Так те скотину держат, кур, кроликов. Самарин с ними не общается. Я был у него пару раз, – словно оправдываясь, сказал Белкин.
– Что ж. Каждый живет, как он хочет, – пожал плечами Алексей. – Не наказуемо.
– Возможно. Но Рома – тяжелый человек. Если бы вы знали его столько лет, сколько я… Понимает его только Петька Воловой…
– Вы хотите сказать понимал, – напомнил Алексей.
И тут Белкин снова весь затрясся. Потянул из пачки еще одну сигарету. Нервно стал высекать искру. Алексей ждал продолжения рассказа.
– Рощин позвонил Петьке и предложил собраться, – хрипло сказал Белкин. – Идея была простая: надо помочь другу. Женька предложил Воловому спонсировать съемки фильма.
Дело в том, что Самарин пишет. Он пишет довольно-таки странные книги. Спросом это не пользуется. Рощин сказал, что все дело в рекламе. Снимем кино, и книга, по которой написан сценарий, разойдется большим тиражом. А дальше все пойдет, как по маслу. Раскрутку он, Евгений Рощин, берет на себя. Мол, не впервой. И Воловой согласился. При условии, что это будет дело всех четверых.
– То есть вы должны были играть главную роль?
– Именно, – нехотя сказал Белкин.
– А деньги с проката? Деньги кому?
– Петька был деловым человеком. Подарков не делал, но и обдирать лучших друзей не стал. Взял свой процент, оговорил в контракте гонорар и процент Самарина. Отдельно взялся оплатить услуги Рощина. И мои. Словом, все четверо были в доле.
– И чем все закончилось?
– Вы сами видите. Продюсер и режиссер почили в бозе, – с неприятной усмешкой сказал Валерий Белкин.
– Их убили, – напомнил Барышев. – Причем одновременно.
– Я не убивал! – вновь встрепенулся Белкин. – Зачем мне это было нужно?! Зачем?! Я не был должен ему денег! Не был!
– Кому? Воловому?
– Да!
– А кто был должен?
– Самарин!
– Он брал в долг? Много?
– Он проигрался. В казино. Пьяный он ничего не соображает. Способен на любую авантюру. Мрачный человек. Отчаянный. И еще. Он тормозил работу над фильмом. Не мог написать сценарий. А Воловой нажал. Он хотел результата. Петька Вол был деловым человеком. Они крупно поговорили и…
– Ну хорошо, – сказал Алексей. – Мотив понятен: деньги. Мы знаем, что Волового сбила машина Самарина, за рулем сидел человек, похожий на Самарина. А где в это время были вы, Белкин?
– То есть?
– У вас есть алиби?
– Ну разумеется!
– Где же вы были?
И тут Белкин замолчал. Надолго. Во время паузы он что-то напряженно обдумывал. Потом сказал:
– Я был дома.
47 
