9 
— Non video, — ответил епископ. — Я говорю, что не вижу ее — «ее» должно подразумеваться. Смотрите-ка, тот человек хочет нас сфотографировать.
К нашему столику подошел Фред Хилл с зеркальным фотоаппаратом со вспышкой.
— Ваша светлость, вы не возражаете, если я вас сфотографирую?
— Давайте я сниму вас вместе, — сказала я, вставая, и посоветовала Хиллу: — Повесите фотографию на стену.
— Я не против, — отозвался Тим.
Кирстен Лундборг все-таки успела на обед. Она выглядела несчастной и усталой и долго не могла найти в меню чего-либо на свой вкус. Она заказала лишь бокал белого вина, ничего не ела, говорила очень мало, но курила одну сигарету за другой. На ее лице стали заметны морщины от переутомления. Тогда мы не знали, что у нее был легкий хронический перитонит, который мог привести — что и случилось очень скоро — к очень тяжелым последствиям. Едва ли она обращала на нас какое-либо внимание. Я полагала, что она впала в одну из своих периодических депрессий. В тот день я действительно не знала, что она была больна физически.
— Ты заказала бы хоть тост и яйцо всмятку, — проявил участие Джефф.
— Нет, — покачала головой Кирстен. — Мое тело пытается умереть, — добавила она немного погодя. Она не пожелала вдаваться в подробности.
Нам стало неловко. Я подумала, что она над этим и убивается. А может, и нет. Епископ Арчер смотрел на нее внимательно и с явным сочувствием. Мне стало интересно, не собирается ли он предложить ей возложение рук. Они делают это у себя в епископальной церкви. Скорость выздоровления вследствие этого не засвидетельствована ни в каких известных мне источниках, что, пожалуй, и к лучшему.
В основном она говорила о своем сыне Билле, которого из-за проблем с психикой не взяли в армию. Это, казалось, одновременно и радовало, и раздражало ее.
— Я удивлен, что у вас такой взрослый сын, уже подлежащий призыву, — заметил епископ.
С минуту Кирстен молчала. Ее черты, искаженные мукой, немного разгладились. Я ясно видела, что замечание Тима ее развеселило.
В этот период своей жизни она выглядела весьма привлекательно, но нескончаемые тяготы налагали свой отпечаток как на ее облик, так и на то эмоциональное впечатление, что она производила. Хотя я и восторгалась ею, я равным образом знала, что Кирстен никогда не упустит возможности выдать какое-нибудь жесткое замечание — недостаток, который она, по сути, отточила до таланта. Ее идея, судя по всему, заключалась в том, что при достаточной ловкости людей можно обижать, и они это снесут, топорность же и грубость просто так с рук не сойдут. Это основано на искусстве владения словом. О вас судят, как о выступлениях конкурсантов, по уместности слов.
— Билл в этом возрасте только физически, — наконец ответила Кирстен. Но теперь она выглядела много бодрее. — Как там недавно сказал комик в программе Джонни Карсона? «Моя жена не пойдет к пластическому хирургу, она хочет настоящее». Я была в парикмахерской, поэтому и опоздала. Однажды, как раз когда мне нужно было лететь во Францию, мне сделали такую прическу, что — она улыбнулась — я выглядела как клоун. Все то время, что я была в Париже, я носила «бабушку»[21] и всем говорила, что направляюсь в Нотр-Дам.
— Что такое «бабушка»? — спросил Джефф.
— Русская крестьянка, — ответил епископ Арчер.
Внимательно посмотрев на него, Кирстен сказала:
— Да, это так. Должно быть, я упомянула не то слово.
— Вы упомянули то слово, — успокоил епископ. — Название отреза материи, которым повязывают голову, происходит…
— О боже, — выдохнул Джефф.
Кирстен улыбнулась и пригубила вина.
— Я так понимаю, вы член ФЭД, — продолжил епископ.
— Я и есть ФЭД. — ответила Кирстен.
— Она — одна из его основательниц, — пояснила я.
— Знаете, у меня весьма строгий взгляд на аборты, — уведомил епископ.
— Знаете, — парировала Кирстен, — у меня тоже. В чем заключается ваш?
— Мы убеждены, что нерожденные обладают правами, которыми их наделил не человек, но Всемогущий Бог, — произнес епископ. — Право отбирать человеческую жизнь отвергается еще со времен десяти заповедей.
— Вот об этом я и спрошу вас. Как вы думаете, у человека остаются права, когда он или она умер?
— Простите? — не понял епископ.
— Ну, вы предоставляете им права до того, как они родились. Почему бы им не предоставлять те же права после того, как они умерли?
9 
