10 
Сегодня ярко светило солнце, сентябрь подходил к концу, и все понимали, что после вспышки тепла наступят долгие сумерки осенних холодов. Все спешили насладиться хорошей погодой, пока не зарядили дожди. Он шел по улице и улыбался. Ненависть - это сумерки, а солнечный свет рождает любовь. Круглый год в городе N гуляли ветра, невольно вызывая в людях тревогу, сегодня же было безветренно и тихо. Совсем как в ту ночь, когда стояли на крыльце с Германом.
И тут он увидел машину. Ту самую машину, которая недавно сияла и радовала глаз. Теперь машина была разбита. На лобовом стекле — дыра, от которой паутиной расходились трещины, фары выбиты. Точь-в-точь, как на его рисунке. Он замер, не в силах отвести взгляд. Объяснение было только одно: кто-то нашел его рисунок. И воплотил жестокие фантазии в реальность.
Сидевшие на лавочке женщины вдруг оборвали беседу. Догадался, что из-за него. Пришлось подойти поздороваться.
- Ничего, если я посижу здесь и покурю? -спросил, доставая из кармана пачку «ЛМ», купленную тайком от жены.
- Чего ж, сидите, - переглянулись они.
Его, родившегося и выросшего на Фабрике, здесь знали все. Представляться было не надо. Женщины заговорили о здоровье, потом перекинулись на местную милицию. Он понял, что в этом подъезде живет любовница сотрудника ГАИ. Одного из больших начальников. И что по ночам тот оставлял машину у дома, нисколько не опасаясь. Ведь все в городе знали, чья это машина. Покуситься на нее мог разве что сумасшедший.
- Той ночью-то как сигнализация завоет! -пожаловалась одна из женщин. - В трусах из дома выскочил! Сама видала. Да куда там! Пока с пятого этажа спустился, тот-то уже убежал.
- Быстро он ее, - счастливым голосом сказала ее собеседница.
- Ломом раздолбал. За пять минут. Ломик-то здесь же и валялся.
- Ругался, небось, начальник?
- У-у-у! Матерился, страсть! А Верка-то как рыдала! Она ведь его сколь времени заманивала! С женой хотела развести. Почитай с неделю уж у ней ночевал. Но теперь - все. Как отрезало. По бабе бы так не убивался, как по машине.
- Что баба, - вздохнула женщина, - сегодня одна, завтра другая.
- Не пойму, что в Верке они находят? Я тебе, знаешь, что скажу...
Сплетница понизила голос, но по движению губ он понимал все. Затянулся глубоко, сделал безразличный вид.
-... сам Горанин.
-Ну-у-у?
- Я тебе говорю. Был он здесь. Точно. -Может, неон?
- Ну разве нашего Германа с кем-нибудь спутаешь? Ему бы, шельмецу, в киноартисты, а не в следователи. Я, как увижу, прямо обмираю! А он, ты подумай, к Верке шастает! Когда на мэровой дочке запросто мог жениться! А Верка-то - разведенка! И годков ей... Дай прикину... Да постарше Германа будет! Машины у них похожи.
- У кого? - не поняла собеседница.
- У гаишника этого и у Горанина.
- Так, может, кто перепутал?
- Может, и перепутал. У нашего Германа ненавистников много.
У него перехватило дыхание - не в бровь, а в глаз! Но тут одна из кумушек всплеснула руками:
- Ой! Сериал же начался! Заболтались мы с тобой!
- Пойдем ко мне, муж-то аккурат опосля сериала с работы придет, я уж привыкла. Как по часам сверяюсь. А потом мы на дачу. Тебя не подвезти?
- Спасибо, выручите. Капуста-то еще сидит.
- Да и мы по капусту. Только не рано ли? С месяцок бы еще посидеть.
- А говорят, у соседей половину кочанов уже срезали. Надо бы поспешить.
-Да что ты?!
Продолжая обсуждать животрепещущую тему, воровство на дачах, обе направились к подъезду. Он нагнулся, чтобы завязать шнурок, и тут увидел это. Ломик, о котором говорили женщины. Кто-то засунул его под лавку да так там и оставил. Вытащив ломик, повертел его в руках. Гм-м-м... Что-то знакомое. Вещицу эту он уже держал когда-то в руках. Знакомая вещица...
Его размышления были прерваны вышедшим из-за угла дома человеком. Высокий широкоплечий мужчина, насвистывая, направлялся к разбитой машине. Его темные волосы ласково трепал ветерок, накинутая на плечи кожаная куртка подчеркивала ладность мощной фигуры. Так выглядеть и вести себя мог только один человек в городе - Герман Горанин. Пришлось быстренько зайти в подъезд и уже оттуда понаблюдать за ним. Тот подошел к машине, потрогал разбитую фару. Потом присел на корточки, осмотрел бампер, поднявшись, внимательно стал разглядывать лобовое стекло.
На улице было тихо и безлюдно: популярный сериал уже начался. Оглянувшись по сторонам, Герман Горанин подошел к лавке и заглянул под нее. Когда распрямился, лицо у него было озадаченное.
10 
