89 
– А пошли. Угощу тебя маминым вареньем.
В лифте опять была лужа.
– Чья-то собачка не доехала, – пошутил Петр.
– Алкоголик с верхнего этажа мстит обществу: гадит в лифте из чувства протеста. Придется ехать в соседнем вагоне.
Я открыла дверки тесного лифта-шкафчика. Петр весело хмыкнул, вошел первым в маленькое пространство, я следом, закрыла лифт, нажала кнопку. И тут он обнял сзади, прижав меня всю к себе, от бедер до макушки, и моя броня из глупой рассудочности, которую я старательно выстраивала всю дорогу, рассыпалась вдребезги. Осколки ссыпались к ногам, их звон отдавался в ушах и был серебряным.
– Лариска, что с нами происходит, а? – спросил он меня, когда мы вернулись из Вселенной, в которую вместились наш подъем до этажа, торопливое открывание двери, лихорадочное освобождение от одежды и полет на стареньком диване...
Про тряску, скрип дивана и все остальное я вспомнила только сейчас, когда мы «приземлились», и теперь лежали, прижавшись друг к другу и приходя в себя. Голова моя, оказывается, все слышала и отмечала. Нашла себе занятие, пока тело плавилось, и растворялось, и сливалось, и превращалось в музыкальный инструмент. Да что там, в целый оркестр, ведущий потрясающе многоголосую мелодию.
– Не знаю. У меня такого еще не было.
Отголоски мелодии нашего оркестра еще звучали в воздухе. Я вспомнила страхи, терзавшие меня в машине, и улыбнулась. Плейбой, две недели... Да хоть бы и две недели такого вот счастья! Уже достаточно. И даже если у нас с Петром ничего не сложится, уже этой вот мелодии, того, что мне было дано ее услышать, – достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой.
– О чем ты думаешь? – Петр провел пальцем по моему загорелому плечу.
– О том, что даже если через неделю тебя опять потянет на молоденьких моделек, я все равно рада, что мы с тобой встретились.
– Дурочка. – Теперь он провел пальцем по моей шее, и по ней побежали мурашки. – Я, кажется, впервые в жизни занимаюсь любовью, а не постельной гимнастикой. И впервые в жизни встретил женщину, которая чувствует, а не изображает.
– Изображает? Ты о чем?
– О том самом. Ты – это ты. Ты даже в этой дебильной телепередаче умудрилась не превратиться в осчастливленную дуру. С тебя просто будто стерли слой пыли, и ты засветилась.
– Ты видел «Образ бабочки»? – Мне стало неловко.
– Ага. Ты там такая секси получилась. – Он шутливо толкнул меня плечом. – И я пообещал Аленке, что замучаю ее своими звонками, если она не даст твой телефон.
– Так она тебя и испугалась, – засмеялась я.
– Не испугалась, конечно. – Петр помолчал, а потом сказал, будто самому себе удивляясь: – Лариска, до меня вдруг дошло. Я хочу на тебе жениться.
– Ты мне делаешь предложение? – спросила я, поудобнее устраиваясь на его плече.
– Да, наверное, – проговорил он озабоченно. – Правда, не знаю, как его делают, я еще никогда никого не звал замуж. Тебя – первую.
– Ты тоже у меня первый, я еще ни разу не была замужем, – призналась я. Мы посмотрели друг на друга и стали хохотать как сумасшедшие.
– Лишили друг друга девственности! – выдохнул Петр, обнимая меня, и мы снова зашлись от хохота.
Глава 11
Ресторан назывался «Царский терем» и был выдержан в русском стиле: бревенчатый дом с четырехскатной крышей и башенкой, увенчанной куполом-луковкой. По двору были расставлены деревянные фигуры, изображающие скоморохов.
– Ух ты, мамуля, как в сказке! – Никитка восторженно смотрел на это великолепие, застыв у открытой дверцы машины.
Да, восторгов и впечатлений в последнее время моему ребенку досталось хоть отбавляй. Во-первых, путешествие в поезде, первое, кстати, в его жизни. Спальный вагон предполагал спецобслуживание, и мой сын пришел в неистовый восторг, выяснив, что шоколад, печенье, орехи, сок и йогурты, которые были на столике нашего купе, дают просто так, бесплатно. И тут же подарил один из наборов бабушке, провожавшей нас в дальнюю дорогу и счастливой, что в моей жизни все налаживается. Говорить, сколько стоят билеты, в которые входит и этот «бесплатный» набор, я не стала ни ему, ни маме – незачем пугать их ценами, ни к чему.
Во-вторых, знакомство с Петром. Никитка несколько настороженно принял его, хотя в дороге мы с сыном обсуждали перемены в моей личной жизни. И я старалась дать ему понять, что хотя и вошел в мою жизнь новый мужчина, но его, Никитку, я меньше любить не стала. А Петр – настоящий человек, сильный, цельный, честный. И дом у него достаточно просторный, чтобы выделить для Никиты отдельную спальню. А еще в доме есть тренажерный зал, сауна и большая ванна-джакузи. А Анна Георгиевна, тетка Петра, которая присматривает за хозяйством, очень добрая, совсем невредная и ждет не дождется, когда Никитка поселится в их доме, потому что любит детей и хочет с ним познакомиться.
89 
