6 
Мальчишкой я уже был настроен критически, даже бунтарски. Тем не менее обряд всегда казался мне красивым и волнующим. Это уже кое-что! Красота церквей, ладан, песнопения, весь религиозный фольклор нравятся мне больше, чем существование Бога, насчет которого у меня есть вопросы и сомнения.
Ди Фалько: Когда ты стал сомневаться в Боге?
Бегбедер: Точно не помню. Я был ребенком из католической семьи и, стало быть, тоже католиком. Но в отрочестве быстро превратился в ярого атеиста. И лишь несколько лет назад я открыл некую истину посередине между двумя крайностями.
Я венчаюсь в церкви, хороню там своих друзей. Обнаруживаю, что соблюдаю обряды в некоторых случаях, не будучи верующим, как и многие другие: да, обряды соблюдаю, но не верую.
Ди Фалько: Но в подобных случаях ты приходишь в церковь не ради Бога. Приходишь потому, что потерял друга и думаешь, что, сопровождая его сюда, ты проявишь свою любовь.
Бегбедер: Да. В то же время что это конкретно означает? В каждый важный момент жизни мы должны быть в месте, посвященном Богу? Отлично придумано со стороны Церкви – заручиться, осмелюсь сказать, льготным правом участвовать во всех ключевых событиях нашей жизни. Начиная с детства. Я крестил дочь в церкви Сен-Жермен-де-Пре, а значит, поддержал традицию. Соблюдаю обряды, но не верую! Соблюдаю обряды, ибо нахожу, что их художественная, эстетическая сторона – самая большая удача Церкви. Об этом говорит Шатобриан в «Гении христианства»: «Из всех религий, которые когда-либо существовали, христианство – религия самая поэтическая, самая гуманная, более всего благоприятствующая свободе, искусствам, литературе». Вот бы разразился скандал, вздумай такое заявить современный писатель!
Кроме того, мы живем в мире шума и скорости, а в церкви царят тишина и неспешность. В этом отношении опять удача. Однажды на Пасху вместе с моей матерью и дочерью я побывал в церкви в Гетарии, где мы слушали баскские песнопения – гимны, в которых женщины отвечают мужчинам. Очень красиво. Церковь как концертный зал – это превосходно.
Ди Фалько: А на похоронах ты молишься или только делаешь вид?
Бегбедер: Я бы соврал, сказав, что молюсь. Я разглядываю свои ботинки. Принимаю вдохновенный вид. Бормочу затверженный урок, но без всякой убежденности. Насколько очевидно, что современное и немного либерализованное образование в школе Боссюэ помогло раздвинуть мой интеллектуальный горизонт и, возможно, подтолкнуло меня к литературному, художественному ремеслу, которым я сегодня занимаюсь, – настолько же в плане веры я в данный момент являю печальное доказательство педагогической неудачи.
Ди Фалько: То, что ты говоришь, я слышал и от других. В частности, от одного из моих бывших учеников, который стал журналистом: «Если мое воспитание в чем-то обернулось неудачей, так это в области религии». Я не чувствую в том своей вины. Я всегда советовал учителям и родителям подходить к религиозному воспитанию со смирением, потому что вера зависит не только от преподавания катехизиса. Это не ответ на какие-то вопросы. Мы создаем ситуацию, которая позволяет ребенку встретиться с Богом, если эта встреча должна состояться. И было бы тщеславием с нашей стороны думать, что все зависит от нас. Да, наш долг – использовать все средства для того, чтобы встреча произошла, вот и все. А дальше – это уж дело Божие и дело каждой личности.
Что ж, быть может, мы дали тебе ответы на вопросы, которых ты не задавал, – на те экзистенциальные вопросы, которые начинают тревожить человека позже, а не в десятилетнем возрасте. Если эти ответы пригодятся кому-то, всплывут когда-нибудь в памяти (они, наверное, глубоко спрятаны в бессознательном, но они там есть) и помогут обрести веру, это будет означать, что мы выполнили свою посредническую миссию.
А что касается скуки, то здесь все так же, как на уроках: имеет значение и то, как вести занятия, как вести катехизис, как служить мессу, как воспитывать в семье. Кстати, остановимся на минутку на роли родителей: они призваны давать своему ребенку то, что считают хорошим и даже самым лучшим. Коль скоро родители верующие и это много значит в их жизни, они хотят, чтобы ребенок разделял их веру. Главное – передать веру, сохраняя свободу. Это как любовь. Отношения с Богом можно сравнить с отношениями любви между двумя людьми. Если один любит и другой отвечает ему тем же, тогда все хорошо! Но никто не может заставить человека полюбить, если он этого не хочет. И напрасны все попытки его принудить: он не полюбит другого, скорее наоборот.
6 
