20 
Но дело было не только в том, что Джулия казалась Максу необычайно интересной собеседницей. Она еще и привлекала его как женщина. Теперь он окончательно это понял. И с каждой минутой чувствовал это притяжение все отчетливее. Да и сама окружающая обстановка располагала к романтическим мечтаниям и зарождению чувственных желаний. Пока они вели умные разговоры, на землю опустилась ночь. Многочисленные пронзительно-яркие звезды усыпали небо. От ручья повеяло приятной прохладой. Воздух наполнился запахами деревьев, травы и речных цветов. Макс вдруг подумал, как было бы здорово заняться любовью с Джулией прямо здесь, под этим бездонным небом, усыпанным тысячами огоньков, и от таких мыслей в нем начало стремительно нарастать желание.
Неожиданно Джулия притихла и выжидающе посмотрела на Макса.
— Ну так что вы об этом думаете? — спросила она.
— О чем? — машинально спросил Макс, скользя затуманенным взглядом по вырезу ее рубашки, расстегнутой у ворота.
— Макс, вы что, совсем меня не слушали? — проговорила Джулия с легкой обидой.
— Извините, — виновато пробормотал он, — я просто немного задумался.
— И о чем же, если не секрет?
Вместо ответа Макс придвинулся к Джулии ближе, почти касаясь грудью ее груди. А затем, не в силах противиться своему влечению, порывисто обнял ее и погрузил лицо в ее волосы, пахнущие луговой травой и какими-то тонкими, необычайно приятными духами. Он почувствовал, как сразу участилось ее дыхание, а стройное, гибкое тело напряглось под его руками. Но Джулия не оттолкнула его, а лишь доверчиво прильнула к нему всем телом. Большего поощрения Максу и не требовалось. Желание ударило ему в голову подобно крепкому вину, в висках застучало, кровь стремительно побежала по сосудам. Страстно застонав, он крепче прижал Джулию к себе, а потом опрокинул ее на плед и исступленно приник губами к ее губам.
Джулию бросило в жар, когда она почувствовала на своих губах теплые, ищущие губы Макса. Нежные и настойчивые, они сладостно ласкали ее, и это было так прекрасно, что Джулия сама не заметила, как начала отвечать на поцелуй. Ее руки легли на плечи Макса, потянули его к ней. В ответ он осыпал поцелуями все ее лицо, шею и волосы, а затем снова приник к ней в страстном, опьяняющем поцелуе.
Джулии казалось, что по ее телу разливаются десятки огненных ручейков. Упоительно лаская ее губы, Макс одновременно исследовал руками ее тело. Завороженная чудесными ощущениями, Джулия позволила Максу расстегнуть на ней рубашку. Его руки тотчас накрыли ее обнаженную грудь и принялись исступленно ласкать налитые холмики. Затем Макс чуть изменил позу и прижался лицом к ее груди, нежно подразнивая губами напрягшиеся бутоны. Какое-то первобытное, чувственное наслаждение пронзило Джулию, и она застонала, вцепившись пальцами в мягкие волосы Макса. В ответ с его губ сорвался громкий, хрипловатый стон. А потом он приподнял Джулию и рывком сдернул с нее рубашку. И тут же принялся самозабвенно ласкать ее обнаженную спину, грудь, талию, даря Джулии одно прекрасное ощущение за другим.
— Я хочу тебя, Джулия, — хрипло прошептал он, лаская губами мочку ее уха и вместе с тем торопливо расстегивая ее джинсы. — О господи, как же сильно я тебя хочу...
Как ни странно, но именно эти слова Макса внезапно привели Джулию в чувство. Ее сознание прояснилось, взор стал осмысленным. А в следующий момент она ужаснулась своему безрассудству и... непревзойденному нахальству заезжей знаменитости. Проклятье, что он себе позволяет, этот беспардонный тип, избалованный женским вниманием?! Решил, что она сочтет за честь удовлетворить его желание?! Ну уж нет, с ней, Джулией Стенли, подобный номерок не пройдет!
Оттолкнув Макса резким, решительным движением, Джулия вскочила на ноги. Первым делом она застегнула джинсы, потом подняла рубашку, надела ее и с демонстративной неторопливостью застегнула пуговицы. Макс не пытался ее остановить. Сидя на пледе, он с глуповатой растерянностью наблюдал за действиями Джулии, еще не совсем понимая, что «праздник» закончился. Но слова Джулии, сказанные холодным, злым голосом, окончательно вернули его с небес на землю:
— Мерзавец, — процедила Джулия, глядя на него гневным, обвиняющим взглядом. — Какой же ты, оказывается, мерзавец, Макс Диллон! Ты что же, думал, что нашел себе легкую добычу? Решил поразвлечься со мной, да?
— Джулия, ты все не так поняла, — попытался оправдаться Макс. — Я вовсе не хотел...
20 
