очень нудно 
77 
— Поздравляю. Ну-с, Вера Александровна, с чего мы с вами начнем?
— А с чего хотите, — улыбнулась Вера. Сегодня она чувствовала себя уверенно.
— Вообще-то на девять часов у меня вызвана… — Он стал копаться в бумагах, -…вызвана гражданка Кулакова Нина Сергеевна. Вот ведь как получается: раз вы ко мне сами в это же время пришли, придется устроить вам с Ниной Сергеевной очную ставку. Вы как, Вера Александровна? Не возражаете?
Вера слегка похолодела:
— Вообще-то о таких вещах ставят в известность заранее.
— Чтобы вы заранее все знали и не пришли. А потом справочку принесли из больницы. Сейчас такие ушлые свидетели пошли, что приходится идти на экспромт. Значит, ждем гражданку Кулакову. А сейчас у нас…
— Пятнадцать минут десятого, — напомнила Вера.
— Значит, задерживается гражданка Кулакова. А если мы ей сейчас позвоним?
— Звоните, — Вера равнодушно пожала плечами.
Следователь принялся набирать номер.
— Добрый день. Нину Сергеевну не пригласите? Что? Дома не ночевала?…Второй день не ночует?…Мобильный телефон не отвечает?…Ах, абонент временно недоступен! А по знакомым не звонили?…Ах, нет нигде! Ну а молодому человеку, с которым она встречалась, не звонили? Ах, и там нет! Конечно, я вас понимаю. В милицию надо заявить, раз третьи сутки пошли. Г-м-м… Да, я буду в курсе. К вам сегодня приедет симпатичный молодой человек… Да не волнуйтесь вы так! Взрослая девушка! Ну, загуляла с кавалером, с кем не бывает! Ах, всегда ставила в известность…Вы расскажите все оперуполномоченному, который к вам заедет. В подробностях расскажите…Да не волнуйтесь вы! Будем искать.
В течение этого разговора Вера сидела, вытянувшись в струнку и напряженно прислушиваясь. Не будет никакой очной ставки — это главное.
Следователь положил трубку и внимательно посмотрел на Веру:
— Вот ведь что получается. Пропала гражданка Кулакова Нина Сергеевна. Два дня дома не ночевала. В субботу и в воскресенье. Я так полагаю, Вера Александровна, что нам ее не дождаться.
— Ну а я здесь при чем? — Вера уже полностью взяла себя в руки и говорила спокойно. На самом же деле внутренне она ликовала.
— Вы случаем не на это рассчитывали? — подозрительно спросил следователь.
— Ваши подозрения безосновательны, — без запинки сказала Вера. — Если Ниночки нет дома, это еще ничего не означает. Ее показания у вас есть? Письменные, подтвержденные подписью? Нет. Какие могут быть ко мне претензии? Никаких. Снотворное я у нее последнее время не покупала. Все.
— Как уверенно вы все это говорите! Значит, снотворное не покупали? А что покупали?
— Ничего не покупала.
— Получается, что пока мне не о чем с вами беседовать, Вера Александровна. Разве что о вашем алиби.
— А что с моим алиби? — насторожилась Вера.
— Вы по-прежнему на нем настаиваете?
— Да.
— Гражданка Матюшкина Василиса Ивановна подтверждает, что ночевала у вас. Что вы, Вера Александровна, в одиннадцать часов вечера были дома. Так?
— Так.
— Значит, у гаража вас быть не могло?
— Не могло.
— И хотя гражданка Матюшкина, говоря о вашем алиби, заметно нервничает и запинается, тем не менее на бумаге все выглядит гладко. Ее бесконечные «а-а-а» и «э-э-э» в протокол не занесешь. А посему у меня к вам пока вопросов больше нет. Потому что лекарство вы могли достать только в одном месте: у гражданки Кулаковой. А она исчезла. Пока можете быть свободны.
— И это все?
— А что еще? Хотите сделать чистосердечное признание?
— Мне не в чем признаваться.
— Тогда желаю вам счастья. Но боюсь, что до свадьбы придется еще разок побеспокоить.
— А подождать никак нельзя?
— Потом вы небось махнете с женихом куда-нибудь на Гаити. На далекие острова. И ищи вас, свищи.
— У меня много работы, — сухо сказала Вера. — Я не собираюсь в свадебное путешествие не раньше рождественских каникул.
— Все вы так говорите, — вздохнул следователь. — Давайте ваш пропуск. Да, чуть не забыл! Насчет островов. Распишитесь-ка на всякий случай вот здесь.
— Что это? — с подозрением спросила Вера.
— Подписка о невыезде. На всякий случай, — повторил он.
Вера резким движением пододвинула к себе листок и поставила размашистый росчерк: «Алмазова В.А.»
— Эх, и подпись же у вас! — залюбовался следователь. — Генеральская!
— Я могу быть свободна? — сухо спросила Вера.
77 
