17 
Не может же быть, чтобы среди его знакомых она была единственной женщиной с такими качествами.
– О, я встречал немало красавиц, – поморщившись, согласился Реймонд. – Но они оказывались пустыми, самонадеянными, эгоцентричными, и преследовали, как правило, одну-единственную цель – подцепить богатого мужа.
Судя по тому, что Робин знала о его жене, она была именно такой – высокой, красивой, элегантной и эгоистичной до предела.
Робин вздохнула, на мгновение закрыла глаза, затем взглянула ему в лицо:
– Рей…
– Ну вот, в первый раз обошлись без мистера Мертона, – торжествующе прервал ее Реймонд, чувствуя, что уже почти одержал победу. – У вас здесь продукты на ужин? – И прежде, чем Робин успела его остановить, он взял из ее рук пакеты и заглянул внутрь. – Спагетти. Я могу приготовить соус, пока вы будете варить их.
– Вы…
– Позвольте поухаживать за вами, Робин, хотя бы для разнообразия, – настаивал он. – Между прочим, я умею отлично готовить соус «болоньезе».
Робин мысленно прикинула, как обстоят дела в ее квартире: чисто и опрятно, но совершенно безлико. Никаких фотографий, ничего, напоминавшего о том, кем она когда-то была.
Ты с ума сошла! – тут же одернула она себя. Не собираешься же ты впустить этого человека в свой дом!
И тем не менее именно об этом она только что подумала.
Каким волшебным способом сумел Реймонд внушить ей такие мысли? Наверное, на нее подействовали его слова об «одиноком чужестранце». Робин, как никто другой, знала, что такое одиночество.
– Хорошо, но учтите: просто стоять и смотреть, как я готовлю, вам не удастся! – заявила она, подхватывая букет и доставая ключ.
Войдя в квартиру, Робин сразу прошла на кухню, и Реймонду пришлось последовать за ней, так не успев рассмотреть просторную гостиную.
Большая кухня была отделана деревянными панелями, с потолка свисали пучки трав и специи, а на крюках над столом висели сверкающие кастрюли и сковородки. Этот старинный дубовый стол Робин купила на аукционе, где распродавали мебель из какого-то поместья.
– Все именно так, как я и представлял, – медленно произнес Реймонд, восхищенно оглядывая кухню.
Что это значит? – возмущенно подумала Робин. С каких это пор кому-то интересно, как выглядит ее дом?
– Я думал об этом с того самого вечера, когда мы встретились у Спенсеров, – в ответ на ее обвиняющий взгляд произнес Реймонд. – Видите ли, о человеке многое можно узнать по его жилищу.
Именно поэтому Робин и не приводила никого к себе домой. Ей совсем не хотелось, чтобы о ней что-то узнали.
– Кухня настоящего шеф-повара, – жизнерадостно объявил Реймонд, принимаясь распаковывать покупки. – Здесь есть все необходимое. И ножи острые… – заметил он, вынимая один из подставки. – А вот и бутылка красного вина – разумеется, комнатной температуры, – чтобы с наслаждением потягивать его, пока мы будем готовить.
Подняв бутылку, стоявшую на столе, он бросил вопросительный взгляд на Робин.
И действительно, перед уходом Робин специально достала из холодильника вино, чтобы к тому времени, когда вернется домой, оно нагрелось до необходимой температуры. Однако «с наслаждением потягивать» – это уже чересчур! Слишком уютно и по-домашнему звучали эти слова, а ведь именно этого ей и хотелось избежать, особенно когда дело касалось Реймонда.
– Смелее! – смеясь, поддразнил он, прочтя сомнение на ее лице, и ловко откупорил бутылку. – Я предложил вам разделить со мной всего лишь бутылку вина, а не постель.
Он снял пиджак и небрежно повесил его на спинку стула.
Робин со стуком опустила вазу на подоконник.
– Бокалы найдете вон в том шкафу, – коротко бросила она, кивнув в сторону серванта, стоявшего в другом конце кухни.
Разделить с ним постель – еще чего не хватало! Она не спала с мужчиной с тех пор, как… И Робин содрогнулась при одной мысли о том, что когда-то она делила постель со Стивеном.
Она занялась макаронами, чтобы Реймонд не заметил ее состояние, иначе он мог бы поинтересоваться, почему это здоровая и привлекательная женщина двадцати восьми лет от роду содрогается от отвращения при одной мысли об интимной близости с мужчиной.
Реймонд стал нарезать лук, и Робин невольно восхитилась его ловкими уверенными движениями. Судя по тому, что он тихонько напевал что-то себе под нос, готовить ему определенно нравилось.
Странно – прежде этот человек казался ей слишком высоким, слишком мощным, с вечно суровым выражением лица. Однако сейчас он совершенно не вписывался в привычный образ.
17 
