72 
— Хочу их поженить, — без обиняков сказал он. Люба вспомнила историю, рассказанную Борисом: о личном шофере и секретарше, которых поженил хозяин. Может, Климову нравится, когда его персону обслуживают супружеские пары? И спросила:
— А вам не кажется, что они друг другу не подходят?
— Это еще почему?
— Он умен, образован, хорош собой. А она… Простите, но Кася не блистает ни умом, ни красотой. Хозяйка хорошая, да. Но для Бориса слишком уж проста.
— Одного поля ягоды, — резко сказал Климов.
— Что вы имеете в виду? — оторопела Люба.
— Подумаешь, умник! — Она поняла, что это о Борисе. — Кухаркино дитя!
— Вроде бы вы упоминали, что его мать — уборщица.
— Без разницы. Пусть знает свое место.
— Это жестоко. Он хочет в люди выбиться, а вы его топите. Зачем навязываете ему Касю? — сердито спросила Люба.
— Я? Навязываю? — возмутился Климов. — Да он с нее глаз не сводит! Вот что значит гены! На кухарку запал, кухаркино дитя! Не веришь — у него спроси.
— Может, он боится, что если будет вам перечить, вы его уволите?
— Из-за того, что откажется жениться на бабе, которую я для него присмотрел, не уволю, — рассмеялся вдруг Климов. — Это все эмоции, психотерапевт. Я его не за то держу. Ежели не справится, тогда буду искать предлог. И то, что он против моей воли пошел, пригодится. На каждого сотрудника надо иметь компромат и в нужный момент ошибочку припомнить.
— Почему вы со мной так откровенны? — возмутилась Люба.
— А у тебя профессия такая. И ты ведь никому не скажешь? — Климов бросил на нее внимательный взгляд и кивнул: — Не скажешь. Ну, давай о чем-нибудь другом поговорим. Что ты заладила: Борис да Борис. Влюбилась, да?
Люба покраснела.
— Я вижу, Георгий Кимович, вам непременно надо устроить личную жизнь людей, которые вас окружают. Это все от желания заполнить пустоту в вашей собственной жизни.
Климов моментально помрачнел. Посмотрел на Любу в упор и спросил:
— Ты ничего от меня не скрываешь?
— Нет.
— Может, ты уже знаешь, где моя дочь? Что с ней?
— Нет. Честно. Но знаю, что в ближайшем будущем все прояснится. Мы нашли человека, у которого могут быть документы Шестакова. Это тот самый человек, которого Борис послал в Ольховку. Вы пообещали слишком уж большую премию, Георгий Кимович. Похоже, что у Шестакова появился конкурент, который перехватил добытые им материалы и убрал с дороги соперника.
— Так, может, на него надо нажать?
— Тогда он уничтожит улики. Потерпите немного, Георгий Кимович.
— Ну, спасибо, утешила, — буркнул Климов, но тут же сменил гнев на милость: — Чаю хочешь? Давай с пирожками. Вкусные! С повидлом!
— Ох нет! Я сегодня пирожных объелась! Против своей воли!
— Что так? — развеселился Климов.
— Пришлось.
— Ну, давай тогда просто чаю. Пойдем на кухню, поболтаем. Сегодня развлекать меня будешь ты.
Глава 12
«САИД»
— Я никак не могу понять, что Борис нашел в Касе? — пожаловалась Люба Апельсинчику.
— Постой. Ты ж сама хотела, чтоб нашел?
— Да, но мне кажется, что меня водят за нос! Не может быть, чтобы Борис влюбился в Касю! Они опять в ресторан собираются! Борис сказал, что его мама от Каси в восторге!
— Вот видишь.
— Ты считаешь, что это нормально? Такой видный мужчина, как Борис, ухаживает за некрасивой, малообразованной Касей? Борис сам говорил мне, что его идеал — высокие блондинки! И вдруг — Кася!
— В тебе говорит зависть. Хочешь сказать, что такого не бывает? Посмотри на меня и Сережу! Или ты скажешь, что он меня не любит?!
— Что ты, что ты! — замахала руками Люба. -В чувствах твоего Сережи я нисколько не сомневаюсь! Но… Слишком уж стремительно развиваются их отношения! Две недели назад Борис о Касе и слышать не мог! Я же видела, как он на нее смотрел! В его взгляде была откровенная брезгливость!
— В тебе говорит зависть, — сурово повторила Люська. — У нас, у женщин, неправильное представление о том, чего хотят мужчины. Да они и сами не знают, чего хотят! Он думал, что влюбится в высокую загорелую блондинку с ногами от ушей, а сердце дрогнуло при виде мягкой, уютной, домашней Каси. Кстати, так часто бывает: с первого взгляда они друг другу не понравились, а со второго поняли, что друг без друга жить не могут! А некоторым парам, чтобы это понять, требуются годы.
— Может быть, ты и права, — задумчиво сказала Люба. — И в душе Борис мягкий и добрый. Мечтает о детях и домашнем уюте. А это все — маскировка. Его цинизм, игра с Климовым, жажда власти. Грош мне цена, как профессионалу, — пожаловалась она. — Ничего я не понимаю в людях! Ничего!
72 
