очень нудно 
86 
— Что Генка?
— Боялся тебе признаться, что почти год жил в квартире у ненавистной тебе бывшей подруги. Оказывается, иногда должно пройти много-много лет, чтобы из какого-то поступка выплыло совершенно неожиданное следствие. Кто бы мог тогда подумать, что все так обернется? Кошмар! Наверное, после этого Женя стала особенно недолюбливать свою мать. Поняла, какая та эгоистка. Но неужели все зависело от одного только турнира?
Лидуша поняла этот вопрос по-своему:
— Для меня — да. После этого случая во мне что-то сломалось. Знаешь, так бывает. Разочаровываешься в любимом деле. Оказывается, даже не от тебя все зависит. Ты любишь работать, хочешь работать и в силах чего-то добиться, а тебе в любой момент может помешать какая-то мразь. Просто потому, что ей в тебе что-то не понравилось.
— Но Женя…
— Да, может, и не она. Но мне-то что теперь? Я перестала верить в себя. И все кончилось. Никаких успехов. Через два года я вообще бросила теннис. Занялась с детишками, поступила в институт, на кафедру физвоспитания. Но про Женьку больше слышать не могла.
— А я думала, что только из-за любви можно так возненавидеть человека.
— У кого к чему любовь. Тогда в моей жизни не было Генки. А спорт — это больше, чем страсть. Это вторая жизнь. Вернее, без него никакой жизни. Тебе не понять.
— Да уж, — вздохнула Ксения. — А зачем ты потащила Генку на ее последний матч?
— Зачем? — удивилась Лидуша. — Ах да! Ее же там и зарезали! Генка! — вдруг сообразила она.
— Что Генка? — вздрогнула Ксения.
40: 0
— Он уходил, как ты не понимаешь! Туда, к ней!
— Но зачем?
— Я сама виновата. Много лет уже не видела, как она играет. Почему-то подумала: ей уже двадцать семь лет. Закат карьеры. И никаких заметных успехов. И показалось, что я смогу ее простить. Пожалеть — и простить. Ты понимаешь?
— Я видела тот матч, — обреченно сказала Ксения.
— Как она играла! Другие радовались, а у меня слезы были на глазах. Ты даже не представляешь, что значит иметь единственного врага! Если у тебя постоянно с кем-то конфликты, то это не так страшно. Дробишь свою ненависть, и она бессильна. Но у меня со всеми прекрасные отношения. Вся злость, что заложена в человеке, досталась ей, Жене. И тут я вижу такое! Блестящую игру. Это был полет высокого класса. И рядом с ненавистью во мне уживалась мысль: я бы так никогда не сыграла.
— И она так никогда не играла. Я видела все ее матчи за последние три года.
— Но я-то их не видела! Мне казалось, что я ошиблась тогда, что она всегда такая. Мощная, подвижная, вдохновенная. И какие красивые удары! Я просто давилась слезами.
— Генка видел, да?
— Я ему все рассказала, — упавшим голосом произнесла Лидуша. — Еще давно.
— Послушай, а ведь Женя грозилась Генке, что все тебе расскажет про их роман. Он же говорил что-то про собаку на сене. Она хотела вас развести. Я поняла! Все поняла! Он хотел с Женькой об этом поговорить. Пригрозить ей как следует, чтоб не лезла. А тут еще и ты подлила масла в огонь.
— И ты думаешь…
— Но ты же сама сказала.
— Да. Он мог. Что же я наделала!
— Я же говорила: надо держать себя в руках, — назидательно сказала Ксения. — А ты… Дуреха. Ладно, не плачь.
— А те двое?
— Кто?
— Эти, которых ножом.
— Господи, почему ж ему дома не сиделось!
— Но зачем он их-то?
— А ты не понимаешь? Деньги. Вам же очень нужны деньги.
— Ох ты Боже мой!
— Тише! Никто ничего не докажет! Надо только немного потерпеть.
— Я боюсь! — Лидуша зажала ладонью рот. — Черри!
— Нам надо вместе. Можешь даже остаться здесь ночевать.
Ксения подумала, что проблема ее одиночества решена. Вместе с Лидушей будет не так тоскливо. И не так страшно. Только вот Генка.
4: 3
Словно в ответ на ее слова раздался телефонный звонок.
— Кто бы это мог быть? — пожала плечами Ксения.
— Мне уйти? — деликатно спросила Лидуша.
— Еще чего! — Если бы это оказался бывший, в присутствии Лидуши Ксения чувствовала бы себя смелее. Уж она бы ему показала! Но это оказался Генка.
— Черри? А я тут с ума схожу! Лидуша пропала!
— Она не пропала. Сидит у меня.
— Как это у тебя?! Как она к тебе попала?
— Она пришла в гости.
— Но почему к тебе? И как она узнала адрес?! Я же ей никогда не говорил!
86 
