очень нудно 
39 
— Где Ирина Петровна? — рявкнул он, не заботясь о том, какое впечатление производит.
Девушка испуганно отпрянула, но он схватил ее за плечи и встряхнул:
— Ну?
И тут их крыло вздрогнуло еще раз, теперь уже гораздо сильнее. Что-то над головой Суворина тяжело ухнуло и угрожающе заскрипело; он, почувствовав опасность, едва успел оттолкнуть от себя перепуганную девушку, и тут же получил сильный, обжигающий болью удар по голове. В глазах потемнело, пол вдруг вскинулся и ударил в лицо…
Командир четверки, отбившей у русских третий этаж, ударом ноги распахнул дверь операционной.
На хирургическом столе лежал солдат в обгоревшей форме (снимать было просто некогда), а над ним сосредоточенно склонился врач, которому ассистировали две медсестры. Хирург был настолько погружен в свою работу, что заметил вошедших в помещение боевиков только тогда, когда одна из сестер никак не прореагировала на его команду. Он поднял глаза и увидел направленный ему в переносицу ствол пистолета.
Врач был мужчиной лет пятидесяти, в очках и с профессорской бородкой. Он молча перевел взгляд на полускрытое маской респиратора лицо боевика и негромко, безо всякого выражения произнес:
— Мне нужно закончить операцию. Поколебавшись, он сделал над собой видимое усилие и добавил:
— Прошу вас.
Ответом был негромкий хлопок выстрела.
Одна из медсестер закричала, закрыв лицо руками. Ствол пистолета качнулся в сторону, и следующая пуля пробила ей горло. Хлынувшая из аорты кровь расплескалась по белой стене операционной веером алых брызг. Хирург, выпустив скальпель, рухнул. Звякнули о кафель пола очки. Ноги упавшего несколько раз дернулись, и он затих. Тело медсестры, кровь которой продолжала частыми толчками вырываться из раны, повалилось рядом. Казалось, что у двух марионеток внезапно обрезали нити, за которые дергал их кукловод, и они упали без движения.
Вторая медсестра не пошевелилась. Ее лицо по цвету было неотличимо от чисто выбеленного потолка операционной, а руки сами шарили по столу в поисках скальпеля.
Чеченец позволил себе расслабиться. Его глаза смеялись, в них пылало мрачное, злое торжество. Не двигаясь, он подождал, пока девушка нащупает рукоять скальпеля, и хладнокровно выстрелил ей в сердце, когда она молча бросилась на него, занося над головой свое оружие. Затем он нагнулся, вынул инструмент из ослабевших пальцев упавшей и, коротко размахнувшись, вонзил его в грудь раненого — туда, где багровел страшный, третьей степени ожог и пузырилась мертвая, почерневшая кожа.
Не обращая никакого внимания на сотрясаемое конвульсиями тело, он вышел обратно в коридор, притворив за собой дверь.
* * *
Нет, только не сейчас…
Панкрат застонал и открыл глаза. Попытался подняться, но чья-то рука, тонкая и не слишком сильная, надавила ему на плечо, вынудив опуститься.
Но он тут же отбросил эту руку и рывком сел на кушетке, осматриваясь по сторонам. На мгновение ему показалось, что все, недавно происшедшее, было не более чем сном. Он снова оказался в кабинете Ирины. Но рядом с ним была не она, а та молоденькая девчушка”.
Ч-черт! Нет, это не сон. Похоже на то, что госпиталь атаковали. По крайней мере, то крыло, в котором в этот момент находился Суворин. Для отвлечения внимания охраны использовали снайпера, а потом”. Скорее всего, в здание проникли через канализацию — это объясняет самый последний взрыв, от которого содрогнулся даже фундамент.
— Как вы себя чувствуете? — услышал он обращенный к нему вопрос.
Покосился на девушку, смотревшую на него широко раскрытыми глазами, криво усмехнулся.
— Спасибо, просто чудесно, — ответил как можно язвительнее. — Чего ты смотришь на меня, как на покойника?
Она часто-часто заморгала:
— Вас плитой перекрытия задело. После такого не поднимаются с неделю, если вообще глаза открывают.
— Я везучий, — бросил Суворин, поднимаясь на ноги. — Рассказывай, что видела, пока я в отключке валялся.
Он справедливо рассудил, что высовываться из кабинета наобум, не собрав хотя бы минимально возможную информацию, не стоит, хотя сердце говорило обратное и тянуло уже сейчас ринуться на поиски Ирины.
Девушка всхлипнула.
— Не реви, — жестко пресек он все слезоточивые дела в самом зародыше. — Рассказывай, и побыстрее. Она, собравшись с силам, послушно кивнула:
— Их четверо было… Все в черном и.., воняют. Наша охрана в рекреации засела и отстреливалась, но недолго продержались. Если бы парни на себя их внимание не отвлекли, черта с два я бы вас сюда затащить успела.
39 
