очень нудно 
47 
– Папа, папочка, я умру, да? Мне очень больно.
У Олега сжималось сердце, заходилось в какой-то судорожной боли, словно рука в жесткой перчатке с острыми шипами стискивала его.
– Нет, ты будешь жить. Обязательно будешь жить, – говорил Олег на ухо Саше.
Жена стояла у стены и плакала. По ее красивому лицу бежали слезы. Эта картина повторялась каждый день по несколько раз.
И тогда Олег Пескаренко дал согласие.
– Я буду с вами работать. Но только в том случае, если вы поможете мне вылечить мою дочь.
Когда Владимир Владиславович Савельев узнал, сколько будет стоить операция, он в душе возликовал и мгновенно сообразил: теперь этот гений, как называл Пескаренко Бархатков, будет работать на них и никуда не денется. Буквально на следующий день Владимир Владиславович нашел Олега и сказал:
– Готовьте ребенка. Через неделю она должна быть в Африке, в клинике доктора Манцеля. Ее уже ждут.
– Как ждут?! – не поверил услышанному Олег.
И тогда Савельев вытащил из кармана паспорта, билеты и положил все это на стол перед Олегом и его дрожащей от страха и радости женой.
– Вот, я все устроил. Деньги переведены на счет клиники. Так что, в добрый путь.
И через неделю Пескаренко уже отправлял жену, дочь и сына в Южную Африку на сложнейшую операцию.
А через две недели жена позвонила и сообщила:
– Операция прошла успешно. Наша девочка будет жить. Так что, не волнуйся. Спасибо тебе, Олег.
А он в это время со всей энергией, присущей талантливому человеку, сполна одаренному Богом, уже корпел за рабочим столом, решая сложнейшие проблемы.
И еще не успела вернуться его жена с детьми из Южной Африки, как тайная лаборатория получила первые граммы на редкость дешевого и удивительно мощного наркотика.
* * *
Станислав Семенович Бархатков тронул за плечо Олега. Тот вздрогнул.
– А?! Что?!
– Ты спишь?
– Нет, просто задумался.
– Послушай, что вы с Инной собираетесь делать завтра?
Олег пожал плечами.
– Может, я пойду погуляю с детьми. А что?
– Вы не будете против, если я к вам зайду?
– Зачем? – насторожился Олег.
– Я давно не видел Инну, давно не видел твоих детей, Все-таки Сергей мой крестник.
– Ну да, я все понял. Конечно же, заходите.
– Ну вот и хорошо. Договорились. И главное, не хандри, Олег, все будет хорошо. Поработаем еще год, а потом бросим это дело.
– Вы думаете, так возможно? Думаете, они отпустят нас?
– А куда они денутся? Через год этим сможет заниматься любой, и наша помощь будет уже не нужна.
– А если они захотят придумать еще какую-нибудь дрянь?
– Это не дрянь.
– С научной точки зрения – это любопытно. А вот по сути своей я – сволочь, – сказал Олег.
– Да хватит тебе! Разнылся, как беременная женщина. И это не так, и то не так… Все будет хорошо.
Кормухин опять подвинулся к Бархаткову с Пескаренко.
– Что вы все ведете какие-то тайные разговоры?
– Да собираемся женить тебя, Павел Иннокентьевич. – беззаботно сказал Пескаренко.
– Меня?! – возмутился Кормухин, и его глубоко посаженные глаза блеснули.
– Да-да, тебя, Павел, – засмеялся Олег. – Мы нашли тебе женщину.
– Замечательная женщина! – подхватил шутку своего молодого коллеги Станислав Семенович Бархатков.
– И кто же она? – вполне серьезно осведомился Кормухин.
– Она прекрасна, Павел.
– Что, манекенщица?
– Еще лучше, – сказал Бархатков.
– Откуда она?
– А почему ты так озабочен? – не переставая смеяться, спросил Олег Пескаренко. – Что, у тебя не хватает денег на женщин? Или может, ты всю свою зарплату отдаешь на благотворительность?
– Отдаю туда, куда надо.
– Небось, твоя бывшая жена проклинает себя, локти кусает, что ушла.
– Да черт с ней! – махнул рукой Кормухин. – Я ее удерживал, говорил, все будет хорошо… А она не слушала. Забрала детей и ушла. Правда, это было так давно, что мне об этом и вспоминать не хочется. Так кого вы мне нашли?
– Знаешь, у нас там работает в охране – высокая такая блондинка, крашеная, груди, как репы? – спросил Станислав Семенович Бархатков, давясь хохотом.
Олег тоже прыснул. Он прекрасно знал, что больше всех на объекте Павел Кормухин ненавидит именно эту даму, которую звали Лариса Два Мужика, – огромную и сильную. Когда однажды в лаборатории надо было переставить стол, загроможденный тяжелой аппаратурой, и Кормухин с Олегом пытались это сделать, Лариса Два Мужика посмотрела на них свысока, как на детей, возящихся в песочнице, и сказала:
47 
