18 
Кабинет банкира находился наверху, под самой крышей, и был обставлен в соответствии с последним писком офисной моды. Огромное, во всю стену, окно из пуленепробиваемого поляризованного стекла давало господину Казакову отличную возможность полюбоваться окрестными крышами, дворами и помойками; на фоне этого громадного окна фигура сидевшего к нему спиной за широким письменным столом банкира автоматически приобретала значительность и даже некоторую монументальность. Дорогой двубортный пиджак спрямлял покатую линию банкирских плеч, а падавший сзади дневной свет благородно серебрил седину на висках, в то время как знаменитая банкирская бородавка скромно пряталась в тени.
В тот самый момент, когда пожилая и некрасивая, но явно опытная секретарша распахнула перед Глебом отделанную фальшивым дубом дверь кабинета, стенные часы в приемной мелодично прозвенели одиннадцать раз. Слепой явился минута в минуту, и то обстоятельство, что славившийся своим хамским отношением к подчиненным банкир не заставил его торчать в приемной, показалось ему обнадеживающим.
— Точность — вежливость королей, — сказал Казаков после небрежного кивка, который, по всей видимости, означал у него приветствие.
— И обязанность свиты, — сдержанно поддакнул Глеб, подходя к столу и кладя ладонь на спинку кресла для посетителей.
— Приятно, что ты это понимаешь, — без лишних церемоний переходя на “ты”, сказал Казаков. — Мне нравятся люди, которые знают свое место. Присаживайся, в ногах правды нет.
— Благодарю вас.
Глеб сел и положил на колени кейс. Казаков откинулся на высокую спинку кресла и сцепил пальцы рук на объемистом животе. В жизни лицо его показалось Глебу еще более неприятным, чем на фотографии; впрочем, Слепой, как никто, знал, насколько обманчивой порой бывает внешность. К тому же инстинктивная неприязнь Сиверова к Казакову могла объясняться спецификой его задания: возможно, в ближайшем будущем Глебу предстоит прострелить эту плешивую голову с надменным обрюзгшим лицом и живыми хитрыми глазками. Стрелять в человека, который тебе противен, гораздо легче, чем в того, к кому ты испытываешь хотя бы тень симпатии, и Глеб, даже не отдавая себе отчета, похоже, уже начал готовить себя к предстоящей ликвидации.
— Итак, — лениво произнес банкир, покачиваясь в кресле, — ты, как я понял, претендуешь на должность начальника службы безопасности моего банка?
Глеб промолчал.
— Превосходно, — продолжал Казаков. — А почему не на мою должность? Чего мелочиться-то, в самом деле?
— Я не знал, что ваша должность тоже вакантна, — огрызнулся Глеб.
— Вот тебе — вакантна, — банкир сделал неприличный жест. — Ты что, не понимаешь, о чем я говорю? Начальник охраны — это почти что член семьи, а ты приходишь ко мне с улицы и хочешь, чтобы я доверил тебе свою жизнь и свои деньги. На что это похоже?
Глеб пожал плечами.
— Любой выбор сопряжен с определенным риском, — сказал он. — Вы давно могли назначить на эту должность кого-то, кто вам хорошо знаком, однако должность до сих пор никем не занята. Значит, подходящей кандидатуры у вас нет и вам так или иначе придется рискнуть, нанимая кого-то со стороны. Так почему бы не меня?
— А ты, братец, нахал, — с ноткой одобрения в голосе произнес Казаков и взял из лежавшей на столе пачки сигарету с длинным белым фильтром. — Можешь курить, если хочешь.
— Благодарю вас, я не курю, — сказал Глеб.
Это была чистая правда: во время выполнения задания он не курил и не притрагивался к алкоголю. Рука Казакова замерла, не донеся до губ сигарету.
— Вообще не куришь?
— Периодически, — ответил Глеб. — В данный момент не курю, а вообще-то иногда люблю побаловаться хорошей сигареткой.
— Ага, — Казаков, казалось, слегка расслабился, сунул сигарету в зубы и чиркнул зажигалкой. — А как насчет этого дела? — спросил он, характерным жестом щелкнув себя по горлу правее кадыка.
— Аналогично, — ответил Глеб.
— Ага, — повторил Казаков с удовлетворенным кивком. — С силой воли, значит, у нас полный порядок... Не люблю я этих, — признался он, сделав неопределенный жест дымящейся сигаретой, — которые совсем не употребляют. Никогда не знаешь, что у них на уме, у этих психопатов. Ну и алкоголики, само собой, не лучше. Когда тебя сдают за большие деньги, это хотя бы можно понять, но когда за бутылку... — он грязно выругался. — Ну хорошо, давай свое резюме. Посмотрим, что ты за птица.
18 
