96 
Тут ему послышался скрежет ключа в замочной скважине. Торопливо сунул медицинскую карту в ящик, задвинул его и выскочил из спальни.
Хлопнула входная дверь. Он стоял в прихожей, улыбаясь.
— Что случилось? — спросила Тамара, снимая шубку.
— Ничего. А ты ничего не хочешь мне сказать?
— Нет, не хочу. Я устала. И вообще: мне не до разговоров.
— Понимаю.
Он повесил шубку и все так же, улыбаясь, спросил:
— Есть хочешь? Я могу что-нибудь приготовить.
— А с чего вдруг такая забота? — подозрительно спросила Тамара. Но прошла на кухню, устало опустилась на стул. Пожаловалась: — Тошнит.
— Понимаю, — вновь сказал он.
— Да что ты понимаешь!
— Ты беременна. Хочешь сока?
— Откуда ты знаешь? Ах, да! Нашел карту!
— Именно. Знаешь, я в недоумении. Жена на третьем месяце беременности и все еще не сказала любимому мужа, что он скоро станет отцом.
— А ты обрадовался?
— Ну, конечно! — он и в самом деле сиял.
— Особенно если родится мальчик. Если родится…
— Ты что, собираешься сделать аборт?! — в ужасе спросил он.
Тамара налила себе полный стакан сока, стала пить мелкими глотками, словно через силу. Потом нехотя сказала:
— Успокойся. Этой глупости я больше не повторю. Выросла уже.
— Вот и умница! — с облегчением вздохнул он. — Вот и молодец! Ну в самом деле: зачем делать аборт? Я, в конце концов, тоже имею право голоса. И я хочу этого ребенка.
— Еще бы ты его не хотел!
— На что ты намекаешь?
— Ты, конечно, в курсе, что, если родится мальчик, он, как старший внук, получит все. А ты навсегда останешься отцом первого внука для Папы. Членом Семьи. Навсегда.
А… Он знает? — осторожно спросил Илья.
— Папа? Нет еще, — покачала головой Тамара. — Но скрывать и дальше, что я беременна, нет никакого смысла. Послезавтра у родителей юбилей. Двадцать семь лет назад они поженились. Дата не круглая, но это семейная традиция. Каждый год двадцать восьмого февраля к нам приходят гости. Собирается вся Семья. Будет повод сказать им, что я жду ребенка.
— Мы ждем. Или ты собралась со мной разводиться?
— Мне страшно, Илюша, — покачала головой Тамара. — Иногда мне кажется, что ты меня не любишь. Вернее, я всегда это подозревала, но поначалу что-то между нами было. Пока ты не узнал, сколько у меня денег. И все кончилось. Ты перестал быть собой. Неужели так будет всегда?
— Но раньше ты готова была мне это простить!
— Что простить? Твои постоянные отлучки, твои измены? Где ты был сегодня? Где ночевал?
— Дома. То есть… — Рассказать ей о дуэли? Не стоит. Тамаре сейчас нельзя волноваться. — Знаешь, Борис умер. Выбросился в окно.
— Что?!
— Не захотел сесть в тюрьму. Это он заплатил убийце Яны. А потом сам убил Олега. Ее брата.
— У Бориса не было таких денег.
— Я догадываюсь. Вот ты говоришь, что тебе страшно. А мне? Думаешь, не страшно? Какой жертвы Папа потребует от меня? Или мне всю жизнь прятаться за твоей спиной?
— Илья…
— Я не хочу с тобой ссориться. Тем более сейчас. Ты хочешь, чтобы я здесь остался?
— Ну конечно, хочу! Последнее время я себя плохо чувствовала, возможно, была резка, груба. Но это не значит, что я решила с тобой развестись. Раз я хочу оставить ребенка. Ему ведь нужен отец. А ты? Что хочешь ты?
— Сейчас я хочу есть. Очень хочу! — уклонился он от ответа. — Потом хочу принять душ и лечь спать. У меня был тяжелый день.
Эпизод шестнадцатый: накануне весны
Двадцать восьмого февраля они с Тамарой поехали в ресторан, где Владислав Александрович и Людмила Георгиевна собирались отметить одну из самых дорогих сердцу дат: юбилей свадьбы. По словам Тамары, приглашено было человек сорок, не больше. Только избранные.
Согласно традиции, эти люди вот уже много лет собирались вместе накануне весны. Папа не скупился. Ресторан был арендован на всю ночь. Поскольку день был рабочий и выпал на середину недели, торжество назначили на девять часов вечера. Но каждый из присутствующих вполне мог позволить себе завтра не ходить на работу. Для избранных завтрашний день на фирме был объявлен выходным.
Возле ресторана было много машин. «Мерседесы», «Ауди», «БМВ»… Илья подумал вдруг, что пройдет год, другой, и двадцать восьмого февраля подъедет сюда на такой же «Ауди» или на «Мерседесе», который подарит Папа. Если Тамара родит мальчика. Почему-то он был уверен, что родится мальчик.
96 
