61. В западне

Черт возьми! Глупые, не обладающие мозгом, не владеющие даже животными инстинктами, имеющие в наличии лишь спонтанно образовавшиеся, вирусные программы механоиды заманили их в ловушку. Трех, вполне Homo Sapiens-ов, даже в чем-то избранную расу, так сказать, обвели вокруг пальца и посадили на кол. Как здорово они это провернули! Где этот умный, геройствующий Иващ и его русский собутыльник-подпевала? Вам не икнулось там, господа генерал-майоры? Кто утверждал, будто механоиды глупы, как табуретки, пусть и металлические? Будто против них требуется только достаточная плотность огня, и весь сказ? Вам, мол, предоставляется полигон для отработки навыков скоростной стрельбы по хаотично движущимся целям. Ага, сэр генерал, самое то! Правда, насчет «хаотичности» возражений нет. Но является ли хаосом то, что приводит к цели? Похоже, тут есть место для серьезной философии, однако время ли сейчас философствовать?

Танк Леона Азриэля умудрился угодить в… Как там это называли русские? «Плешь»? Вот именно, в эту самую «плешь». То есть в гравитационную яму. Может быть, стоило порадоваться, что в этой яме не десять-двенадцать, и тем более не сто «G»? Может, и стоило. Но сейчас было совершенно не до того. Кстати, сколько в ней этих самих «G», понять было никак нельзя. В боевой машине не имелось никаких «гравитометров», или «тяжестиметров», или как там это называется? Тоже клоуны армейских структур. Забросили танковый клин в аномальную зону, а приборами, загодя реагирующими на опасность, снабдить не удосужились.

Все-таки здесь было явно не пять, но уж ясно больше двух «G». Не пять, потому что экипаж все же мог шевелиться. Не сказать, что слишком вольно, но чуть лучше, чем рыба, выброшенная в сухую среду обитания. Конечно же, в первые секунды и Азриэль, и все прочие решили, что им просто «повезло» переломать все кости. Теперь руки-ноги, что у той медузы. Уж слишком резво застопорился их славный танк-ветеран. Осознание случившегося пришло не сразу. И первым, между прочим, сообразил все тот же «распределитель боепитания» Ирахи. Вот же скрытый гений — подавальщик снарядов!

«Меркава» с места не двигалась, как прилипла. Азриэль попробовал и так, и эдак. В смысле, и задним, и передним ходом, и на самых пониженных. Двигатели ревели так, что грозили ахнуть всей своей электрической, вмурованной внутрь мощью. Не стоило все же делать электромагнитный подрыв в метре от собственного сиденья.

— Не тянет, — констатировал механик-водитель, еле-еле ворочая языком. — Взорвется, но не сдвинется.

А вот башня, как ни странно, крутилась. С трудом, с жутким скрипом — где-то внутри давились всмятку подшипники, но вращалась. Поэтому обозревший заднюю полусферу наводчик Ципло, ныне командир, изволил поделиться впечатлениями:

— Нас ждут, ребята! Без танка мы…

Азриэль, преодолевая тяжесть подцепленной к локтю тридцатидвухкилограммовой гири, дотянулся до кнопки и включил почему-то угасший до этого экран внешнего обзора. Мать честная! Поблизости, метрах в семи от машины, видимо, как раз на границе «плеши» — уже шныряли туда-сюда механические уроды. Было их, правда, немного. Три давешних «булавохвоста» — явились, не запылились — и еще два каких-то невиданных «восьминога». Новые были не столь рослыми, как первые, но тоже явно тянули килограммов на сто. Очень скоро выяснилось, что они подурней заманившего танк вида. Один из восьминогих топтался-топтался и наконец сунулся в запретную зону. Сделал он не более двух шагов, после чего прилип, а через секунду тонковатые его ножки подогнулись, и он закопался животом в уплотненный снег.

— Хорошо хоть, что до нас они не доберутся, — сказал по такому поводу наводчик Ципло. Сказал он это не так, быстрой обычной фразой, а с расстановкой: «Хоро… шо… что… до нас…». Примерно в таком духе. Танкисты все же были не космонавтами, которых готовят к увеличенным перегрузкам. Говорить в новых условиях у них получалось пока не очень.

  70