очень нудно 
84 
"Пистолет? Где пистолет?” – лихорадочно думал Шпит, шаря взглядом по земле.
Пистолет с навернутым глушителем лежал у самого края ямы, балансируя на бровке.
Дорогин сделал вид, что ослабевает, позволил Шпиту почти вплотную подвести руки к горлу и только тогда ударил его коленом в пах, а затем рванулся и перебросил бандита через себя. Еще почти ничего не видя, Муму бил ногами корчившегося в песчаной пыли Шпита. Бил, пока тот не затих.
– Черт, никогда нельзя расслабляться! – Дорогин носовым платком протер глаза, поднял пистолет и тихо сказал:
– Поднимайся!
Шпит в ответ застонал.
– Поднимайся, я сказал!
Шпит встал сперва на колени, затем, придерживаясь за стену, поднялся на ноги. Он пошатывался, отплевываясь, песок набился ему в рот.
– Голову подними!
Налитые кровью глаза Шпита уставились на Сергея Дорогина.
"Морду я ему почти не попортил, хотя стоило бы”, – подумал Дорогин.
– Лопату в руки – и копай!
Шпит, ослабевший после схватки, копал с трудом, наваливаясь на лопату всем телом, ему уже не приходило в голову повторить подвиг и наброситься на Дорогина. Он понимал: бесполезно. Убить его пока не убьют, но и шансов освободиться тоже нет.
Когда Шпит стоял в яме уже по пояс, Дорогин взглянул на часы и сказал:
– Хватит.
Бандит пару раз срывался на дно ямы, но с третьей попытки выбрался.
– Если хочешь, можешь почитать молитву, но им это вряд ли поможет, все равно прямиком в ад попадут.
– К черту молитвы, – сказал Шпит, сбрасывая на дно ямы Садко. Лебедя он столкнул ногами.
Он бросал лопатой комья глины на лица своих приятелей. Ему хотелось как можно скорее засыпать им глаза. Казалось, что и Лебедь, и Садко с укором смотрят на него.
Наконец под землей исчезли и лица, и тела. Шпит бросал лопату за лопатой, уже не обращая внимания ни на усталость, ни на пот, градом катившийся со лба.
– Хорошо ровняй, аккуратно, как для себя, – сказал Муму, когда бандит бросил последнюю лопату земли, – заровняй так, чтобы никто их не нашел. Это в твоих же интересах.
К концу работы лезвие лопаты сверкало, как пряжка солдата-новобранца. Дорогин пропустил Шпита вперед себя, хозяйским жестом погасил свет в подвале и, держась от пленника на расстоянии двух шагов, поднялся в гостиную.
– Теперь смывай кровь.
Шпит, не привыкший работать тряпкой, на удивление быстро справился с пятнами крови.
– Только я могу привести к деньгам, – торопливо бормотал Шпит.
– Я это понял, незачем повторять фразу, которой ты хочешь спасти свою жизнь. Садись, – Сергей указал стволом пистолета на диван в центре гостиной.
Шпит послушно опустился на диван, руки его дрожали. Он зализывал кровавые мозоли между пальцев, пока не нашел в себе силы глянуть в глаза Дорогину, но ничего не сумел в них прочитать.
– Что теперь?
– Документы на машину при себе? Шпит осторожно, чтобы не насторожить Дорогина, вытащил портмоне, положил на стол документы.
– Вот водительские права, техпаспорта…
– Права можешь засунуть себе в задницу. Меня интересует техпаспорт на УАЗик.
– Да, все при мне…
– Твой паспорт тоже?
– И он…
Книжечка с двуглавым орлом легла на журнальный столик. Дорогин быстро пролистал страницы.
– Все в порядке. Ты выездной, хотя, честно говоря, не могу понять почему. Тебя давно должны были объявить в розыск. Но это не мое дело. Я тебя искал, я тебя нашел. Странно, – сказал Дорогин, – я-то думал, что Шпит – это кличка, а оказывается – настоящая фамилия.
– Шпит – и то и другое, – безразлично пожал плечами бандит.
Он устал до такой степени, что теперь ему было уже все равно, что с ним произойдет.
– Где у тебя бар?
Шпит, не поднимаясь с дивана, открыл дверцу небольшого, встроенного в журнальный столик бара-холодильника, поставил перед собой два стакана толстого стекла.
– Один из них можешь убрать. Я пить не буду, – ухмыльнулся Дорогин, – доставай самую большую бутылку.
Шпит колебался, но все-таки поставил на стол литровую бутылку “Абсолюта”, холодную, мгновенно покрывшуюся инеем.
– Смотри, не простудись… Шпит налил половину стакана.
– Мало. Лей полный. Рука бандита замерла.
– Лей! Я, в отличие от, тебя к полумерам не привык.
Шпиту мгновенно вспомнился Тосо, то, как он заставлял его пить водку. И если до этого ему хотелось выпить несколько глотков спиртного, то теперь он с ужасом смотрел на чистейшую, пахнувшую черной смородиной дорогую водку.
84 
