очень нудно 
63 
Абзац помахал ладонью перед лицом, разгоняя гарь, и неторопливо вышел из ангара. Дождь уже прекратился, и за истончившимся серым одеялом облаков без труда угадывалось солнце. Абзац подумал, что, если так пойдет и дальше, то ночью обязательно будет мороз, а утром замерзшая грязь станет твердой, как камень, и будет звенеть под каблуком.
Запустив руку в задний карман, он вынул оттуда деньги и на всякий случай придирчиво их осмотрел.
Франклин на портрете выглядел недовольным – видимо, он предпочел бы остаться у себя на родине.
В остальном купюра была как купюра, и Абзац подумал, что становится мнительным. В самом деле, какой интерес Пауку всучивать ему фальшивые деньги? После таких фокусов долго не живут, а если живут, то плохо и очень небогато.
Абзац затолкал купюру на место и двинулся прочь от ангара, на ходу размышляя о том, что все в жизни относительно. Когда-то вот такая купюра была для него, в сущности, чем-то вроде мелкой разменной монеты, а теперь, завладев ею, он чувствовал себя настоящим богачом. Пора браться за работу, подумал он, прыгая через рельсы и бросая косой взгляд на кучу гравия, на которой виднелись оставленные колесами «лендровера» глубокие темные борозды.
Пора зарабатывать деньги, иначе очень скоро придется собирать пустые бутылки…
Глава 8
Леха-Лоха
В это утро Алексей Лопатин по прозвищу Леха-Лоха проснулся без особой радости. Если бы утро выдалось пасмурным, серым, а еще лучше – с проливным дождем, пробуждение Лехи, возможно, не было бы таким мучительным. На фоне погодных катаклизмов собственные несчастья не то чтобы съеживаются и становятся меньше, но все-таки не выглядят такими пугающе громадными и беспросветными, как в ясное солнечное утро с легким морозцем и прочими атрибутами погожего осеннего денька.
Небо за окном было ярко-голубым, как джинсы вьетнамского производства, и посреди этой голубизны надраенным пятаком весело сверкало солнце.
На пустых газонах серебрился еще не успевший растаять иней, капоты и крыши припаркованных во дворе машин были седыми от осевшей на них изморози, а по перилам лоджии важно расхаживал жирный, как личинка колорадского жука, и наглый, как украинский гаишник, белый с коричневыми пятнышками голубь. Это утро было создано для отличного настроения, и Леха обиженно отвернулся к оклеенной потертыми кремовыми обоями стене, чтобы не видеть этого варварского великолепия.
Леха понимал, что пропал – пропал окончательно, со всеми потрохами. Он не блистал ни умом, ни хитростью, и частенько попадал впросак, за что и получил свою обидную кличку, но теперь дело обернулось так, что по сравнению с этим все его прежние неприятности казались просто детским лепетом.
Накануне Леха проигрался в карты, причем проигрался в пух, вдрызг – в общем, так, что дорога ему была теперь разве что в петлю. И это при том, что карты были его единственным общепризнанным талантом! Нет, Леха Лопатин никогда не был профессиональным шулером, хотя время от времени не отказывал себе в невинном удовольствии немного пощипать пузатых дачников, путешествующих в пригородных электричках. Но для того, чтобы заниматься этим постоянно, нужно было приложить слишком много усилий, рисковать и вообще пребывать в постоянном напряжении, чего Леха органически не переваривал с детства. Он жил по принципу «будет день – будет и пища» и никогда не заглядывал дальше, чем на неделю вперед.
Одно время он прибился было к местной группировке, но это продлилось недолго. Для братвы он был излишне глуповат, болтлив и никчемен, а повседневная жизнь рядового «пехотинца» оказалась совсем не такой веселой, беззаботной и легкой, как представлялось Лехе.
Буквально на днях ему, казалось, повезло: он нашел непыльную работенку, за которую, к тому же, прилично платили. Точнее, работа сама нашла его, поскольку Леха вовсе не собирался что-то такое искать.
Три дня назад его остановил на лестнице сосед по подъезду, знакомый Лехе только в лицо. Сосед был крутой – одевался с иголочки, ездил на навороченной тачке и не расставался с кожаным портфелем и «мобилой». Рожа у него была что надо – круглая, гладкая, рыжая и наглая, как у сытого кота.
Этот тип ни с того ни с сего поймал пробегавшего мимо Леху за рукав, представился Павлом Сергеевичем и заявил, что ему нужен верный человек для работы охранником. Леха, у которого в тот день с перепоя трещала голова, довольно невежливо предложил соседу обратиться на биржу труда и не клепать ни в чем не повинным людям мозги, которые и так гудят, как Царь-колокол. Он вознамерился было продолжить свой путь, но мордатый бизнесмен даже не подумал выпустить его рукав. Более того, этот рыжий умник толкнул Леху, заставив его прижаться лопатками к стене, и упер свой короткий и твердый, как сучок, палец прямо ему в грудину, словно собираясь проколоть Леху насквозь и пришпилить к стенке, как жука.
63 
