3 
А в сентябре того же года, по представлению конференции, был граф Бутурлин назначен главнокомандующим русской армией, воевавшей в Пруссии. Дело мотчанья не терпело и потому, быстро собравшись, Александр Борисович, ныне генерал-фельдмаршал, выехал на театр военных действий, забравши в свитские офицеры и Степана Протасова, тоже своего человека.
3
В Европе четвертый год шла война. В 1756 году англичане, не поделив что-то за океаном и опасаясь отторжения Ганновера, объявили войну Франции и, пообещав помощь Пруссии, включили ее, как и некоторые северо-германские государства в число своих союзников. Австрия решила, что пришло время вернуть Силезию, и стала искать союза с Россией и Францией. Шведы прицелились на прусскую Померанию, а Фридрих II имел виды на Саксонию, чтобы обменять ее на Богемию... В общем – заварилась общеевропейская каша. У противопрусской коалиции было вдвое больше резервов, но, как всегда, никто из них не был готов к войне, и пруссаки, не теряя времени, вторглись в Саксонию, окружили и разбили ее армию. В историю это противоборство вошло как «Семилетняя война», поскольку продолжалось с 1756 по 1763 год.
Истинные его причины довольно путаны, как, впрочем, и всякой войны. Существует даже мнение, что немалую роль в ее начале сыграли две женщины: австрийская государыня Мария-Терезия и мадам Помпадур – любовница французского короля Людовика XV. Первая мечтала отвоевать у Фридриха II Силезию, вторая – дулась на прусского короля-философа за его язвительные стихи и памфлеты в ее адрес.
С русской стороны кампанию начинал фельдмаршал Степан Федорович Апраксин и начинал удачно. Его войска у деревни Гросс-Егерсдорф 19 августа 1757 года разбили прусского генерала Левальда и открыли себе плацдарм для наступления на Кенигсберг. Но вместо того чтобы развивать успех, фельдмаршал вдруг ни с того ни с сего отдал распоряжение отступать к Тильзиту. И неделю спустя с великой поспешностью переправился обратно за реку Прегель. В чем было дело, – никто не понимал. Апраксин уверял, что в войсках-де не хватало продовольствия, и начались болезни. Петербург объяснений не принял, и заслуженный полководец был смещен, арестован и отдан под следствие. Командование же передали генерал-аншефу Фермору [7] . Дальнейшим успехам союзников мешали разногласия между дипломатами и командованием.
В такую обстановку и прибыл в 1760 году, в Аренсвальд, где находилась тогда главная квартира русских войск, со всеми полномочиями и офицерами свиты новый главнокомандующий граф Бутурлин. Еще в дороге Степан Федорович просился на передовые позиции и, по приезде, получил назначение к графу Тотлебену, двигавшемуся в направлении вражеской столицы. Через неделю, едва освоившись на новом месте, Степан со своим отрядом, высланным вперед, принял прусского генерала фон Рохова, который сообщил о капитуляции Берлина... И передовые отряды русских вошли в прусскую столицу. И хотя Петербург с поздравлениями не торопился, виды на награждения, не хуже пунша, подогревали надежды участников славной операции. Впрочем, то был лишь лихой набег. Через несколько дней, ввиду подхода семидесятитысячной прусской армии, русские из Берлина ушли.
Бутурлин ничего не успел за летнюю кампанию, и на него посыпались обвинения. 18 декабря он был отозван, сдал команду все тому же Фермору, и, прихватив офицеров, с коими прибыл, не без волнения поехал в Петербург оправдываться. Однако по пути к столице получил известие о кончине императрицы и милостивый рескрипт нового императора. Петр III из расположения к прусскому королю действия Бутурлина одобрил. Войну, до победного конца которой оставалось всего ничего, указом прекратил. Александра Борисовича назначил вновь генерал-губернатором в Москву. А офицерам, участвовавшим в походе на Берлин, вопреки ожиданиям, никаких милостей оказано не было. Большинство из них получили отставки и отправились в свои имения. Получил абшид и секунд-майор Протасов. Степан Федорович простить себе не мог, что, воротясь из похода, проторчал в столице долее иных, да еще, по совету племянника Григория, потратился на переобмундировку. Все равно никакого прибытку не получил. Все кругом говорили, что новый государь токмо немцев жалует.
4
Ко времени, о коем идет повествование, Степан Федорович был в годах: катило к пятидесяти. Помещиком считался он средней руки. Имел именьице «Пески» в Осташковском уезде, верстах в десяти от города, на берегу валдайского озера Селигер. Напротив, на одном из островов, гляделась в светлые озерные воды Нилова пустынь – мужской монастырь, основанный преподобным Нилом Столобенским лет двести назад. Пустынь была обустроена ладно, с умом. Владела обширными землями и рыбными ловлями.
3 
