8 
– Нет, – упрямо качнула головой Джоан. – Ведь я же сказала: мы с мужем в разводе.
Говард хмыкнул.
– Допустим. Почему же тогда на вашей руке до сих пор красуется обручальное кольцо? Вы настолько сентиментальны?
Джоан прикусила губу. Она совершенно забыла о кольце, потому что просто привыкла к нему. К тому же гневу Джеффа не было бы предела, если бы Джоан осмелилась снять предмет, являющийся символом их супружества. Для нее самой кольцо так мало значило, что она даже не особо задумывалась, как воспринимают его другие люди.
Внезапно испытав приступ головокружения, Джоан покачнулась. Когда она в последний раз ела? Не сегодня, это точно. Да и вчера, кажется, тоже. Во всяком случае, Джоан не помнила момента покупки какой-то еды.
Зато в ее мозгу в мельчайших деталях возник образ лежащего на ступеньках Джеффа. Когда муж скатился с лестницы кубарем, Джоан сбежала следом и, в ужасе упав на колени, попыталась нащупать пульс. Однако ее рука так сильно дрожала, что различить признаки сердцебиения она не смогла. Как бы то ни было, Джефф не дышал, а это могло означать только одно. Он мертв!
Джоан вновь покачнулась и в эту секунду заметила, что Говард протянул к ней руку.
Он собирается дотронуться до меня! – панически пронеслось в ее голове.
Стремясь избежать прикосновения, Джоан отшатнулась словно ужаленная и почувствовала, что ноги совершенно ее не держат.
Да что же это?! Так и сознание недолго потерять. Нет, ни в коем случае! Что ей известно о стоящем напротив человеке? Ничего, кроме того, что он угрожал заняться выяснением подробностей ее биографии.
Не нужно было сюда приходить, не стоило просить его о помощи. Джоан должна рассчитывать только на себя. Собственно, именно этого она и добивалась, не так ли?..
Джоан открыла глаза и первое, что увидела, – это колышущиеся на легком ветерке занавески. Окно за ними было открыто. Солнечные лучи падали на стены, оклеенные обоями нежного персикового цвета, и лежали светлыми пятнами на комоде темного дуба и синем покрывале, которым Джоан была прикрыта до пояса. Откуда-то издалека доносился звук мотора трактора, собачий лай, а также успокаивающе действующие на истерзанные нервы крики чаек и мерный шум прибоя.
Где это я?
Поднявшись на локте, Джоан хмуро оглядела миленькую спальню.
Ничего знакомого, кроме ее собственного кожаного жакета, лежащего на подлокотнике мягкого светло-коричневого кресла, а также стоящих на полу туфель на высоком каблуке.
И тут она все вспомнила. Как упал Джефф, как она удрала из дому, как двигатель арендованного автомобиля заглох у поворота на ведущую в сторону моря дорогу…
По спине Джоан побежали мурашки. В воспоминаниях не было ничего, что напомнило бы, как она оказалась в незнакомой спальне, на чужой постели, полностью одетая, если не считать жакета и туфель. Что произошло?
Джоан прижала ко лбу ладонь, отчаянно пытаясь восстановить в памяти события.
Ей припомнился симпатичный дом с приусадебным участком, за которым возвышалась прибрежная скала. Верно! Она надеялась найти там телефон. Потом на джипе подкатил человек в синих джинсах и черной рубашке-поло. Говард Истмен.
Джоан с тревогой подумала о том, известно ли имя этого человека Джеффу. Наверняка. Тот всегда кичился своей осведомленностью в разных областях искусства, в том числе и кино. А Истмен имеет к этой сфере какое-то отношение.
Но Джефф умер, напомнила она себе, чувствуя приближение волны леденящего ужаса. Не нужно сейчас думать об этом! Лучше припомнить, как она очутилась в спальне владельца этого дома.
Впрочем, комната может принадлежать вовсе не ему. Джоан почему-то казалось, что спальня Говарда Истмена должна выглядеть по-иному. Это помещение слишком женственно, если можно так выразиться. Возможно, здесь спит дочка Говарда. Элси, кажется?
Так ли это важно для тебя? – вяло усмехнулась Джоан.
И все же Истмен отнесся к ней с участием. Хотя, когда Джоан увидела его выходящим из джипа, первой ее мыслью было бежать. У нее не было ни малейшего желания вручать свою судьбу мужчине. Любому мужчине. Нет уж, довольно!
Однако здравый смысл подсказал Джоан, что следует подавить приступ паники, иначе она ничего не добьется. Или – что еще хуже – вызовет подозрения.
Поначалу все шло неплохо, но потом возникла эта идея насчет того, чтобы устроиться здесь работать нянькой. Сплошное безумие! Сейчас Джоан отчетливо поняла всю безрассудность своего предложения. С этого момента Истмен начал задавать вопросы, на которые она не могла – или не хотела – ответить.
8 
