9 
С обезьяньей ловкостью он взобрался на стул, продавил сиденье, провалился и тут же вскочил. На плечах у него был обруч от стула. Я хотел ему помочь, но он запротестовал:
— У тебя уроки, не отвлекайся.
Громко сопя, толстяк выбрался из обломков и подставил себе второй стул, влез на него, стал на цыпочки. И не успел я опомниться, как он уже схватился за люстру.
Люстра угрожающе закачалась и рухнула. Раздался страшный грохот и треск. В воздухе мелькнули ноги толстячка, и воцарилась мертвая тишина.
Я бросился к нему на помощь, но при этом перевернул стол и залил чернилами книги и тетради.
Толстячок неподвижно лежал под обломками тяжелой люстры. Я подбежал и в отчаянии дернул его за руку. Он открыл глаза и пробормотал:
— Не отвлекайся, мой мальчик.
Я не знал, что делать. К счастью, раздался звонок. В комнату вошли два санитара с носилками.
— Где больной? От вас звонили в «скорую помощь»? — спросил первый санитар.
— Да. Этого пана придавило люстрой.
— А нам сообщили, что у вас кто-то болен тифом, — заметил второй.
— Нет, тут только этот больной, — сказал я, — пожалуйста, заберите его.
— Нет, тут должен быть кто-то с тифом, — уперся второй санитар.
Но первый только рукой махнул.
Они унесли рыболова.
Я сел на люстру и вытер лицо. Мне уже ничего не хотелось. Вдруг начали бить часы. Они пробили восемь раз, Я испугался, вскочил и выпрыгнул в окно. Теперь вы знаете все.
* * *
— Ты, наверное, шутишь, Марек, — сказал я. — Неужели это все так и было?
— Вот вы и удивляетесь. А сами обещали, что не будете удивляться.
— Что правда, то правда! — тяжело вздохнул я.
Приключение второе,
или Ужасные и невероятные злоключения Марека Пегуса в школе
В тот день я встретил Марека Пегуса у самой школы. Он стоял у ограды с карманным зеркальцем в руках и внимательно себя разглядывал.
— Ты что, любуешься собственным отражением? — спросил я.
— Ничем я не любуюсь, просто смотрю, не появились ли у меня седые волосы, — ответил он, не прерывая своего занятия.
— Не болтай глупости, — рассмеялся я. — Разве в твоем возрасте бывают седые волосы!
— Папа говорит, что от огорчений можно поседеть. Вот я и смотрю, нет ли у меня седых волос. Вы же знаете, как мне не везет. А сегодняшний день, пожалуй, был самым тяжелым днем в моей жизни. С утра — одни неприятности: дежурство, именины нашей руководительницы, переростки. А тут еще мое проклятое невезение…
— А что это за переростки?
— Да это наши второгодники, им бы надо быть в девятом, а может, даже в десятом классе, а они учатся вместе с нами в шестом. Они страшно сильные, глупые и злые. Теперь ясно?
— Ясно. Но ты все-таки расскажи все по порядку.
* * *
С утра я был очень веселый. Я всегда по утрам веселый, то есть, как говорит пан Фанфара, оптимистически настроенный. Размахивая мешком для ботинок, я влетел в класс и сразу же заметил, что Зюзя, Люля и Гжесек о чем-то шепчутся. Я подошел к ним:
— Что за секреты?
— У нас, Марек, большая неприятность, — сказала Зюзя.
— В чем дело? — бодро спросил я.
— Мы совсем забыли, что сегодня именины пани Окулусовой.
— И у нас нет ни подарка, ни цветов, нет даже цветной бумаги, чтобы украсить класс, — прибавил Гжесек.
— Забыли. Все забыли, — простонала Зюзя.
— А вот и не все, — я не забыл!
— Правда? — воскликнула Зюзя.
— У меня даже есть подарок!
— Врешь!
— Покажи!
— Где?
Они окружили меня со всех сторон.
— Здесь, — указал я на мешок.
— В мешке?
— Да, в мешке. Смотрите. — Я развязал мешок и вытащил щенка.
Весь класс пришел в восторг.
— Ох, какой смешной!
— Просто чудо!
— Покажи!
— Как его зовут?
— Тяпусь, — с гордостью ответил я.
— Тяпусь, Тяпусь!
— Мировой пес!
— Какой породы?
— Это бульдог, — сказал я, — ему только две не дели, и его нужно кормить из бутылки.
— Дай подержать.
— И мне!
— И мне!
Ребята вырывали щенка друг у друга из рук. Воспользовавшись этим, Тяпусь удрал и принялся бегать по классу. Ребята за ним. Наконец его настиг Гжесек.
— Давай сюда, — сказал и. — Надо его спрятать, а то еще удерет или нашкодит. Он ужасный проказник.
9 
