14 
М2. А это важно?
М1. Представь себе. Так что, извини…
М2. Ну-ну… посмотрим, что у тебя получится…
М1. (З.) Итак, вы будете читать те. Реплики, которые отмечены М1.
З. Как танк…
М1. Не важно. Главное – стараться следить за репликами остальных и не пропускать свои. Сядьте здесь. Вот вам текст. Мы закончили… (листает страницы пьесы.) вот на этом месте. (Ж2) Начнем с твоей реплики про шаги.
(М1 прячется за кулисы.)
Ж2 (С воодушевлением.) Да! Он! Я узнаю его шаги!
(Входит М1.)
М1. Ну, мальчики-девочки… Заждались?
Ж2. Не то слово.
Ж3. Просто искончались ожидаючи. Где тебя носило?
М1. Временные сложности имеют тенденцию становиться перманентными.
(пауза.)
М1 (З.) Сейчас ваша реплика.
З. Да? Сейчас. Да. Ты думаешь от твоих сложностей нам легче тебя тут ждать?
М1. Господь почему сделал нас торчками? Потому что при раздаче терпения Он сыпанул нам слишком много…
Ж3. Да ты уже хороший?!
М1. Нет. Не совсем. И не почти. Я – в предвкушении.
Ж1. Так не томи! Начинай!
(М1 идет в центр сцены, отодвигает конструкцию из стульев. Под ними – люк. Из него достаются несколько целлофановых пакетов с ручками. Из одного из них М1 извлекает полсотни коробочек солутана. М2 в это время из второго пакета достает и собирает огромный перегонный аппарат.)
Ж3. Так это… Так это ж… Уширяться!
Ж2. Ничего, милочка, справимся.
Ж1. Я помню, как-то раз тоже так много было…
(М1 и М2 совместными усилиями заливают в десятилитровую колбу весь Солутан. М1, ставит колбу в колбонагреватель, присоединяет к ней прямоточный холодильник. Смотрит. Жидкость в колбе начинает булькать. С носика холодильника начинают падать капли.)
Ж1. Я не знаю, откуда он тогда приволок столько салюта. Не иначе, аптеку выставили. Ведь невозможно же столько его просто так купить!
И такое началось. Вы не поверите…
(замирает.)
Каждый день. Каждый день… Варили – бахались. Варили – бахались.
Я тогда первый раз поняла, что такое винтовая система.
Кто-нибудь из вас был на винтовой системе? Нет? Врете же. Но я все равно расскажу.
(Все демонстративно отворачиваются и смотрят за процессом. Ж1 никто не слушает.)
Это когда ты трескаешься перед завтраком, перед обедом, перед ужином и перед сном. Что-то из этого можно и пропустить. Но не сон.
Вот так мы и торчала, и торчали… Через неделю глючило всех уже не по детски. Шугаться начали. Потом шугань прошла и стали появляться люди.
Никто не знает, откуда они брались. Там и знакомые были. Нет. Знакомых было очень много. Почти все. Но почти.
Уже потом, после того исторического замута, я их встречала, на других хатах, знакомилась, спрашивала. Они говорили, да, заходили, трескались…
Но двое…
Понимаете. Их видели почти все. Старичок и старушка.
Старичок благообразный такой. Сухонький ухоженный. В шерстяном пиджаке. Рубашка белая. Галстук. И палочка в руках. Ну, харизматический такой богобоязненный старичок. А с ним – старушка. В платочке, кофточка вязаная. Юбка длинная.
Я потом всех спрашивала. Да, говорят. Видели. Но не знаем.
И тогда с ними тоже никто не знакомился. Думали, раз они здесь, значит, привел кто-то…
Они дня три у нас там прожили. А потом ушли куда-то…
И, знаете… Я раньше такого никогда не видела.
Им лет по восемьдесят было. Не меньше. И они ширялись.
И как! Это неописуемо было.
У них баяны свои были. Стеклянные. Они их в лоточке на кухне кипятили.
Так старичок баяны зарядит и спрашивает:
– Уважаемая Мария Сергеевна, не изволите ли вы помочь мне уколоться?
– Отчего ж, любезный Владимир Иванович? Извольте.
Он пиджак снимет. А она ему рукав рубашки аккуратненько так закатает… Жгутом резиновым перетянет. А у него руки сухонькие, но жилистые. И веняки, хотя и серые такие, узловатые, и бегучие, но попадал он с первого раза.
– Мария Сергеевна, могу ли я попросить вас жгут ослабить?
– С удовольствием, милый мой Владимир Иванович. Хорошего вам прихода!
И старичок себе загонял.
А старушка ему на глаза сразу полотенце.
Представляете? «Любезный Владимир Иванович»! А?
И ведь все время они так разговаривали. Ну, ведь не говорят сейчас так.
А потом он старушку трескал. Нет. Он ее УКАЛЫВАЛ! Она приходовалась. И они лежали. Обнимались. Маленькие. Симпатичные. Сентиментальные. И исходило от них что-то такое… Божественное. Благодать какая-то неземная. Иначе и не скажешь.
И когда они у нас были… Срач весь куда-то исчезал. Чисто было. Везде словно порядок.
14 
