НАШЕ ВРЕМЯ. 27 АВГУСТА, ЗА ПОЛНОЧЬ

— Значит, Людмида Федоровна хлопотала за подруг, — сделал вывод Алексей, когда Сажин закончил свой рассказ. — А почему? По доброте душевной, или… Ее шантажировали?

— Вы думаете, что Люся могла оставить в роддоме ребенка? — возмутился Сажин. — Не верю! и что она — жертва шантажа. Не могу в это поверить! Только не Люся! Это же чистейший человек! Кристалл!

— Кто из нас в молодости не совершал ошибок? Им ведь было по восемнадцать лет. Вы же не знаете наверняка, кто его мать. Мо… Матвея. Я полагаю, что Наина Львовна в деньгах не нуждается, -осторожно сказал Леонидов. — Она шантажом заниматься не будет. А Ада Станиславовна?

Сажин задумался.

— Вот видите! — обрадовался Алексей. — Вы молчите!

— Я понимаю, что должен быть повод. Чтобы скрывать историю, все сроки давности которой уже вышли. Это произошло, скорее всего, потому, что Мо… Матвей вдруг захотел узнать, кто его родители. Я полагаю, сегодня бы все и разрешилось. Если бы не убийство Лопухина. Все ведь к тому и шло. Должен был наступить момент истины. В полночь, как я полагаю. Они бы не выдержали и признались.

— А как все было? — подался вперед Алексей. -Расскажите!

— После того, как… — Сажин кашлянул, — представление закончилось, Мо… Матвей сказал, что пора бы и поговорить. И спросил, кто из присутствующих еще не в курсе. Я, разумеется, сказал, что хочу узнать подробности. Петр меня поддержал.

— Я так понимаю, что для него это тоже было ударом?

— А это вы у него спросите. Я знаю только, что у него тоже была открытка. Такая же, как у меня. С розочками. Текст я сличить не успел. Видел только открытку, лежащую перед ним на столе.

— Кто рассказал о брошенном младенце? Монти?

— А кто же еще? Он, — кивнул Сажин. — А потом спросил: «Скажет мне кто-нибудь, наконец, которая из вас — моя мать?». В этот момент Лопухин расхохотался. Он так дико хохотал. Славка был сильно пьян. Еле на ногах держался. Мы подумали, что он смеется, потому что перебрал. Но у него было такое странное выражение лица. Торжествующее, я бы сказал. Славка всегда был жадный до денег. А тут у него был такой вид, будто он выиграл миллион в мгновенную лотерею! Смеясь, он поднялся со словами: «Я единственный, кто не имеет к этому никакого отношения. Поэтому я выйду на пять минут. Скажете мне, чем все закончилось». И все так же смеясь, он вышел из зала. Как потом оказалось, Лопухин пошел в туалет. Освежиться.

— Что же его так развеселило?

— Понятия не имею!

— И что было дальше?

— Бурное выяснение отношений. Петр редко выходит из себя. Но тут не выдержал. Разнервничался, повысил голос. Сказал жене: «Как ты могла?». Она начала оправдываться.

— Значит, Людмила Федоровна чувствовала себя виноватой? Если нет, почему она тут же не сказала правду? Это мол, не я, а моя подруга.

— Не знаю. Понимаете, они заговорили все разом. А Асе вдруг стало плохо. Да и Стас выглядел не лучшим образом.

— А что с Асей?

Алексей оглянулся. Ася сидела на диванчике, рядом с матерью. Людмила Федоровна гладила ее руку, и что-то быстро-быстро говорила. Мария Казимировна Новинская держалась поближе к Аде. Стас Лопухин вообще держался особняком. Вид у него был мрачный. Сажин тоже посмотрел в сторону диванчика, где сидели Рябовы, мать и дочь, и сказал:

— Я вообще не понимаю, зачем ее сюда привезли. Асю. Хотя… Может, Монти решил, что она может быть его сестрой. Захотел собрать всю родню. Предполагаемую родню. Но почему она пришла? Не понимаю.

— А вам не показалось, что Монти и Ася давно знакомы? Они так странно друг на друга смотрят.

— Возможно, — кивнул Сажин. — У меня не было времени это заметить. Я же говорю. Началось бурное выяснение отношений, Люся принялась рыдать, как обычно. Петр пошел в бар, за минеральной водой без газа.

— Вы хотите сказать, отошел к барной стойке? -уточнил Алексей.

— Нет, он вышел в соседний зал. Здесь сегодня не было никого, бар закрыт. Монти сказал, что хочет разобраться во всем без свидетелей. Он арендовал этот клуб на всю ночь. На столах напитки и закуски, как вы видите. Прозвучала многообещающая фраза: «А горячее я подам потом».

  58